Международный РГАТУ
Иностранные студенты, да и вообще подвижки в сторону международного сотрудничества, стали появляться в РГАТУ несколько лет назад. Раньше из-за того, что в Рыбинске работает несколько предприятий, связанных с оборонкой, появление в вузе даже практикантов из СНГ было практически невозможным. Да и сейчас, несмотря на доступность российского образования, в РГАТУ сохранились закрытые для иностранцев специальности. Например, «Проектирование авиационных и ракетных двигателей» должно оставаться в секрете даже для братьев из союзных республик.
Но все же последняя реформа образования с ее стремлением соответствовать международному опыту как никогда широко открыла российскую высшую школу для других государств.
В начале этого года в рыбинский вуз обратился международный центр «Азия» с предложением принять на общих основаниях несколько десятков молодых людей из Таджикистана. В университете решили, что если иностранные граждане покажут соответствующие результаты на вступительных экзаменах, то почему бы и нет. Принимать вступительные испытания педагоги рыбинского университета поехали в Таджикистан.
– Основную массу студентов мы тестировали в городе Куляб, он считается довольно образованным по таджикским меркам, и именно оттуда было больше всего желающих учиться в РГАТУ, – продолжает Алексей Ломанов. – Экзамен сдали не все, больше всего было проблем с языком, но те, кто прошел отбор, показали очень неплохие результаты, учитывая, что уровень образования в этой стране трудно сравнивать с российским и степень достатка и место проживания там напрямую связаны со образовательным уровнем человека.
В конечном итоге, из 50 человек внутренние испытания в Таджикистане прошли 30 человек, и первого сентября они прибыли на учебу в РГАТУ.
Первокурсник
В холле главного корпуса рыбинского университета пусто – идут пары. У раздевалки встречаю приятеля со старших курсов, он опоздал на занятия и пока копошится, я успеваю задать ему вопрос об отношении к иностранным студентам.
– Да я их и не замечаю давно уже, – отмахивается старшекурсник. – Поначалу выглядело дико, что они большими кучками собираются и довольно громко разговаривают на своем языке. Сейчас уже, кажется, и я, и все вокруг привыкли. Они ж вроде учиться сюда приехали, вот и пускай учатся.
С первокурсником Идибеком Шамсидиновым нам приходится беседовать на улице, потому что в общежитие под каким-то надуманным предлогом меня не пустили.
Таджикский студент совсем не похож на образ из телевизора. Он очень аккуратно одет и говорит, что ни разу за время пребывания в России его не останавливали патрули с проверкой документов. Но уточняет, что старшие товарищи по его приезду в Рыбинск много чего рассказывали об особенностях российского быта, чтобы тот избегал неприятных ситуаций.
У Идибека не все в порядке с русским языком – сильный акцент, трудности с подбором слов и падежных окончаний. Спрашиваю, как ему удалось сдать испытания.
– Я сейчас уже не вспомню, что это были за задания, но нам никто не помогал сдавать экзамены, если вы об этом, – отвечает Идибек без тени сомнений. – Все на русском языке, все по школьной программе.
Идибек говорит, что его родители «простые, не денежные люди», большую часть жизни он прожил в кишлаке, а последние два года учился в лицее в столице Таджикистана Душанбе.
– Я хочу здесь учиться, потому что у нас ценится российское образование, и с этим дипломом у меня намного больше шансов найти хорошее место, чтобы помочь стране и самому нормально зарабатывать, – говорит Идибек.
У него есть брат в Москве, который иногда помогает ему деньгами. Но молодой студент говорит, что он старается как можно реже обращаться к родственникам, предпочитая тянуть лямку обыкновенного первокурсника. По выходным подрабатывает грузчиком, сторожем, подсобным рабочим. Разумеется, нелегально, как и любой другой молодой студент в России.
На развлечения, по словам Идибека, у нет времени. Скоро рейтинг, а у него серьезные провалы по основным предметам – математике и физике, – говорит, что одногруппники помогают ему решать задания, преподаватели тоже относятся снисходительно, но сессия все равно покажет его истинные знания.
Третьекурсник
В 1992 году в Таджикистане началась гражданская война, возникшая во многом в результате распада СССР. Конфликт продлился пять лет, и экономика страны была подорвана настолько, что государство стало одним из беднейших в мире. Восстановление страны после тех лет происходит и сейчас, многие вопросы внутригосударственного устройства не урегулированы до сих пор: медицина и образование, промышленность и многие другие сферы находятся в удручающем состоянии.
– Когда в России говоришь кому-то, что ты из Таджикистана, то большинство почему-то представляет себе каких-то мужиков с автоматами и в горах, – сокрушается студент третьего курса РГАТУ факультета радиоэлектроники и информационных технологий Сухроб Алиев. – Но это не так. У нас нормальная страна, просто она еще не до конца восстановилась.
Мы встретились с Сухробом поздно вечером в одном из рыбинских кафе. Вместе с ним приехал его соотечественник – Насриддин Негматов, который учится уже на четвертом курсе и за время жизни в России нашел себе здесь русскую супругу, перепробовал тьму разных временных профессий, заработал на разгрузке вагонов две межпозвонковые грыжи и теперь пробует заняться торговлей в интернете. В заведении ребята заказали себе только чай, говорят, что ничего крепче они не употребляют – не позволяет религия.
– Чтобы приехать учиться в Россию, я начал суетиться где-то за год до приема, – продолжает свой рассказ Сухроб. – Сначала пытался попасть сюда через русское посольство, но там ничего не вышло. Потом увидел в школьной газете списки квот в разные русские вузы и решил, что буду сдавать экзамены на поступление. Отец посоветовал мне ехать в Рыбинск, так как он сам учился в Ярославле, в этих же краях служил в армии, потом работал преподавателем в Иваново. Но он сказал, что авиационный университет – самый лучший в области.
Задаю традиционный вопрос о сложностях российского образования.
– Тяжело – не то слово. Поначалу было вообще невозможно, – вступает в разговор Насриддин, – мы же учились в Таджикистане по советским учебникам восьмидесятых годов. И когда я приехал сюда, стало понятно, насколько здешняя программа отличается.
О том, как небольшой группе таджикских студентов удается уживаться с остальным населением университета и Рыбинска, ребята распространяются неохотно. Говорят, что не раз бывало, когда их задирали, но они прекрасно понимают, что находятся в гостях и не позволяют себе лишних слов и действий.
– Я иногда искренне не понимаю отношения к нам, – удрученно говорит Насриддин. – Про нас пишут какие-то гадости в интернете, пытаются как-то задеть, но мы-то сюда приехали только учиться. Хотя я ощущаю себя наполовину русским, у меня дед на войне был, отец получил три высших образования на территории России, жена у меня русская и уже много русских друзей, с которыми мы прекрасно ладим. А то, что показывают по телевизору про нас в новостях, то я хочу сказать, что это не таджики плохие, а люди бывают нехорошие.
На данный момент в рыбинском университете учатся около пятидесяти студентов из Республики Таджикистан. По окончанию университета они должны будут отработать несколько лет на благо своей страны, а потом вольны делать все, что хотят. Некоторые студенты говорят, что будут поднимать свою страну и жить там. Некоторым больше нравится в России, и они не исключают, что вернутся.
Геннадий ГРЯЗНОВ
