В первый день весны в разных регионах страны проходят памятные мероприятия, посвященные памяти 6-ой парашютно-десантной роты 76-й Псковской воздушно-десантной дивизии. Бой в Аргунском ущелье, унесший жизни 84 человек, стал всеобщим горем. 1 марта 2000 года в Чечне погибли и двое рыбинских ребят — Роман Судаков и Станислав Грудинский.
Несмотря на утверждение «время лечит» матери, потерявшие ребенка, знают, что с годами душевная боль не утихает. Воспоминаниями о своих сыновьях с нами поделились Любовь Судакова и Светлана Юдина.
«Он был единственным моим сыном»
— В январе 2000 года мне передали от него письмо, где было написано: «Мама, у нас командировка в горы». Я сначала не поняла, что это означает. Я спросила Любу (маму Романа Судакова — прим.ред.), что значит горы, и она мне сказала, что это Чечня. Весь февраль у меня было плохое предчувствие. Я была музыкальным работником и помню, как мне «не пелось и не плясалось». Надо было готовить праздник к 8 марта, а я ничего не могла делать. Никто не понимал, что со мной происходит, этого не понимала и я, — события тех дней и сейчас, 19 лет спустя, маме Станислава Грудинского Светлане вспоминать очень непросто.
Как и любая мама, Светлана Анатольевна может рассказывать о сыне долго, мешают лишь эмоции.
— Для меня, как для любой матери ее ребенок, он был самым лучшим, тем более и сравнивать то мне не с кем. Он был единственным моим сыном. С его смертью жизнь моя просто остановилась в один момент. Полгода я не могла осознать, что его больше нет. Мне казалось, что он просто в армии. Мне кажется, в тот момент мой мозг включил защитную реакцию, чтобы я не сошла с ума. Я не понимала, что происходит вокруг. Лишь спустя время осознала, что больше его никогда не увижу, не обниму, и вот тогда я взвыла от этой боли, — рассказывает женщина.
Единственный мужчина в семье уже с детства был опорой и помощником для матери и двух бабушек.
— Уже в подростковом возрасте он привык считать, что он в семье один мужчина. Я воспитывала его одна, бегая, подрабатывая по сельским садикам. Времена тогда были тяжелые, денег не хватало, зарплаты не выдавали месяцами. Когда ему было двенадцать лет, нам от завода выделили землю в Дурдино. Он всегда меня понимал и поддерживал. Я его тогда спросила: «Сын, осилим?» Он сказал да. Он был очень надежным человеком, — рассказывает Светлана Анатольевна. — У нас были даже своего рода соревнования на огороде. Например, я копала одну грядку, а он рядом и пусть на штык лопаты, но всегда старался сделать больше меня. Вечером садились и обговаривали, что нам еще предстоит сделать и как лучше.
В помощи никогда не отказывал и бабушкам, знал, кто, если не он.
— Он всегда меня слышал, мимо не пропускал ни одну мою просьбу. Я его попрошу съездить к бабушке, снять занавески, чтобы постирать, или еще что-то поручу — никогда не отказывал, — говорит мама.
Абсолютно бесконфликтный, но в тоже время умеющий за себя постоять — наверно эти качества позволило ему обзавестись большим количеством друзей.
— Он был, словно, миротворец. И когда во дворе были какие-то конфликты, всегда сглаживал ситуации. Относился с юмором. И вообще он был очень позитивным человеком. Помню, идет довольный, улыбается. Я его спрашиваю:«Пятерку получил? Говорит нет, думаю четверку, опять нет. А что ты радостный такой? А он мне, потому что домой пришел, — рассказывает женщина. — Он не был придирчив к вещам, меряет брюки — сошлись, не болтаются внизу и хорошо. А когда я ему вязала свитерки, то он одевал их и личико у него сияло. Он был всегда за все благодарным. Мало таких людей.
Учился Стас в школе № 23. По словам педагогов, был в классе негласным лидером. Не отличником, но старательным. В начальной школе пошел по стопам мамы и обучался игре на балалайке, хотя и хотел играть на гитаре. Но тогда маленькая ручка не была приспособлена к большому инструменту. После школы он выбрал речное училище.
Полюбилось Станиславу и небо. Совершил три прыжка с парашюта. А на вопрос мамы: «Как там в небе?» отвечал, что словами эти эмоции передать невозможно.
В армию ушел в девятнадцать лет. Хотел и стремился быть десантником. Первые шесть месяцев прошли в «учебке» в ракетных войсках в городе Острове в Псковской области.
— Они там просто трудились, то забор строили, то разгружали какие-то склады. У них не было необходимых навыков, а их пихнули на войну. Они абсолютно не были подготовлены к бою, — с болью говорит женщина. — Свою роль сыграл юношеский максимализм. Неужели в 19 лет кто-то из них думал, что жизни может наступить конец, что они могут умереть. Да и я ему всегда говорила, сыночка, мы с тобой будем жить вечно, потому что мое в тебе, а в твоих детях будет твое. Мы жили с такими мыслями.
Мама не переставала повторять Стасу, что он у нее один, и чтобы он не подписывал никакие контракты. Но в тот раз, всегда послушный сын ее почему-то не послушал.
Озорной мальчишка
Рома рос обычным мальчишкой, иногда хулиганил, как это свойственно в детском возрасте, вспоминает сегодня его мама Любовь Судакова. Из детского сада всей дружной компанией они попали в первый класс школы № 17.
Учился Рома неплохо. Занимался самбо, а уже в старшем возрасте заинтересовался парашютным спортом. После школы активный мальчишка, выбрал для себя профессию далекую от спорта — решил стать поваром.
— Еще в школе их водили на практику в училище, знакомили с различными профессиями. И когда он увидел, как работают женщины-повара, его очень это впечатлило. Он пришел домой и сказал мне: «Мама, это совсем не женская профессия. Это мужчины должны поднимать и таскать эти огромные котлы». Так, он и его друг пошли учиться в профессиональный лицей № 38, осваивать профессию повара.
Любовь Федоровна до сих пор вспоминает, как ее сын встречал их с отцом после работы с накрытым столом.
— Он любил готовить. Один раз, я оставила двенадцать банок с яблоками и ушла на работу в ночную смену. Думаю, приду с работы и доделаю. Прихожу утром, а все банки уже стоят вверх дном. Он их сам все закатал, — вспоминает мама Романа.
Училище молодой человек окончил хорошо. Уже тогда он твердо знал, что пойдет служить.
— Он решил, что должен идти в армию и защищать страну. Ему восемнадцатого мая исполнилось 18 лет, а 12 июня его уже забрали. И он ушел, — вспоминает Любовь Федоровна.
С юношеским азартом Роман паковал чемоданы и готовился к службе в армии. Провожали молодого бойца родственники и любимая девушка. После его смерти она еще долгое время не могла смириться с тем, что любимого больше нет.
— Она долго ходила на его могилу, пока я ее уже не отругала. Я ей сказала, что надо продолжать жить дальше и выходить замуж. Слава Богу, жизнь у этой девочки жизнь сложилась, — рассказывает Любовь Федоровна.
Сегодня в школе и училище, где учился Роман Судаков установлены мемориальные доски, а в память о погибшем юноше проводятся памятные мероприятия.
— Устраивают турниры в память о шестой роте, памятные вечера со стихами. Я старюсь присутствовать на этих мероприятия. Каждый год нас приглашают в Псков, где проходит митинг памяти и панихида в храме. Отвозят на Псковское кладбище. В этой дивизии очень много было местных десантников. Они все захоронены на этом кладбище. В этот год я не поеду, рвать душу каждый год мне не под силу. В следующем году, если будут силы, поеду. Исполнится уже 20 лет, как сыночка нет рядом, — говорит Любовь Федоровна. —Наших детей убило, а нас контузило до конца наших дней. Иногда вижу, как идут его одноклассники со своими детишками, и становится грустно. Но ничего уже не поделать.
