Домой Новость "Недели" Авария в Чернобыле: история одной жизни

Авария в Чернобыле: история одной жизни

0

Взрыв на Чернобыльской АЭС прогремел 26 апреля 1986 года. В опасной зоне оказались сотни тысяч человек. У каждого на то были свои причины: кто-то выполнял воинский долг, кто-то ехал за «большими деньгами», а кто-то попросту стал заложником ситуации. Среди этих людей была 24-летняя Валентина Арсеньева. Сегодня женщине — 56, и она вновь вспоминает события 33-летней давности: безлюдный город, железные «могильники» и обожженный сосновый лес.

Еще девчонкой Валентина Арсеньева выбрала для себя совсем не женскую профессию — токарь. Окончив училище, она устроилась по специальности на Волжский машиностроительный завод.

— Меня всегда привлекала техника. На заводе я работала токарем третьего разряда. Умела работать на любом станке в нашем цеху, — рассказывает Валентина Арсеньева.

А в 1986 году ей и еще тринадцати заводчанам поступило предложение отправиться в командировку в Киев. Согласилась сразу. На то были причины — в 23 года Валентина Арсеньева потеряла мужа. Вспоминает, что в этот непростой период жизни смена обстановки для нее была очень кстати. Подкупило и то, что руководство пообещало по прибытию из командировки выделить квартиру. Свое жилье для молодой девушки, которая жила в коммуналке, было мечтой.

— Аварию на Чернобыльской АЭС афишировали, поэтому наши руководители, мне кажется, сами не знали, куда нас направляют, — рассказывает женщина. — Ко мне подошел начальник цеха и сказал, что по приезду сразу поставят на очередь. На тот момент я жила в коммунальной квартире. Я ехала с мыслями, что в скором времени получу квартиру.

Из Киева рыбинских ребят сразу отправили в Чернобыль.

— Мы приехали на станцию «Тетерев». Поселились в «Голубых озерах». Токарем мне так и не удалось там поработать. Я была единственной женщиной, поэтому меня назначили на должность кадровика. Я принимала командировочных, ездила по зонам с проверками, — рассказывает Валентина Арсеньева. — Новые рабочие приезжали каждый день. Были среди них и хитрецы, которые подписывали командировку и уезжали. Получали машину, отвозили ее в лес, а сами садились на поезд и возвращались домой.

Основная часть рыбинских мужчин трудилась в самом Чернобыле на станках. Изготавливали детали для машин и другой техники. Работать приходилось с раннего утра и до позднего вечера без выходных.

— Работать нашим мальчишкам там было тяжело. Сегодня многих из них уже нет в живых, — рассказывает женщина. — Больше двух месяцев там никто не оставался. Многие уезжали раньше. Тех, кто схватил большую дозу радиации — 25 бэр, отправляли домой. Помню, был у нас один мужчина из Арзамаса. Он приезжал два раза, видно, нужны были деньги. Платили хорошо, но домой он уже не вернулся.

Проблемы со здоровьем у всех начались уже с первых дней пребывания в Чернобыле.

— Перехватило горло, словно при ангине. Садился голос. Ухудшение почувствовали все. Но мы не знали, в чем причина, думали, просто простыли. У каждого должны были быть дозиметры, но их выдавали только тем, кто непосредственно работал в опасной зоне. А нас каждый день проверяли на заражение, — рассказывает Валентина Викторовна. — Когда мы приехали, нам сразу сказали, что ходить можно только по асфальту. Везде ездили машины и проливали дороги, чтобы не было пыли. Они работали и днем и ночью. Нас каждый день переодевали, меняли спецовки, потому что пока мы ходили по территории, на одежде оседала пыль. Приезжали, мылись и одевали чистое. И так каждый день. Кормили нас тоже хорошо. Приедешь в столовую, девчонки-повара накормят в любое время. Есть фрукты и пить местную воду нам категорически запрещалось. Все привозили.

Соблюдали эти правила не все. Партизаны, так называет Валентина Арсеньева военных, которые жили в палаточных лагерях, не брезговали. Да и сложно было удержаться, когда в самый разгар лета на деревьях росли яблоки, виноград, черешня.

— Помню, едем мы в одну из зон с проверкой, а на обочинах стоят сверхсрочники и собирают в свои военные котелки черешню. И прямо там же ее и едят, — рассказывает женщина.

Сама атмосфера в городе была удручающая, вспоминает сегодня Валентина Арсеньева:

— Очень сильно пострадал сосновый лес. Деревья стояли словно обожженные — желтые. А по ним прыгали облезшие белки. В домах были открыты балконы, сушилось оставленное белье. Тогда жителей эвакуировали на автобусах, с собой они могли взять только документы. Остальное все осталось здесь.

Вспоминает женщина и «могильники» — кучи, состоящие из машин, вертолетов. Вся зараженная техника сразу отправлялась на утилизацию.

Ее командировка закончилась в августе 1986 года. Вернулись домой тем же составом — четырнадцать человек. И сразу подписали документы о неразглашении на 25 лет.

— Забрала у своих мальчишек командировочные, отметила и мы поехали. Домой очень хотелось. У меня никто не знал, куда я уехала. Маме я рассказала только тогда, когда приехала обратно. Сколько же слез она тогда пролила, — вспоминает Валентина Викторовна. — Последствия же могли быть самые разные, мы все это понимали. Я очень переживала, что не смогу родить. Было страшно.

Но дети у Валентины Арсеньевой родились. Сегодня у нее два сына, которые в свою очередь уже подарили ей троих внуков.

— Все боялись. Но, что же было делать? Детей хотелось, — вспоминает сегодня женщина. — Родились здоровыми. Слава богу, все хорошо.

Когда старшему сыну исполнилось полтора года, Валентине Викторовне пришлось уволиться с завода и вернуться на родину в поселок Дюдьково Рыбинского района. Здесь сразу получила двухкомнатную квартиру. Родила второго. Так и осталась. Сегодня, уже будучи на пенсии, она продолжает работать в детском саду, занимается воспитанием внучек и огородом.

Предыдущая статьяДвое жителей Рыбинска получат награды за заслуги перед городом
Следующая статьяВ Рыбинске напишут «Диктант Победы»

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.