Рядом с легендой

Рыбинцы в одном отряде с Зоей Космодемьянской

(продолжение, начало в №40)

Пока Лида Булгина и Маша Кузьмина уворачивались от опасных встреч, в отряде случилось ЧП. Причиной случившегося был Иван Смирнов.

Смирнов родился в поселке Песочное, учился здесь в средней школе. В начале войны был направлен на учебу в Рыбинскую школу снайперов. Он несколько переоценивал свои способности, полагая, что краткосрочная снайперская школа вполне достойно подготовила его к таким вот испытаниям. В отряде же его прозвали «Ванюшка-ремесленник» из-за маленького роста и бьющих в глаза простодушия и наивности.

Когда девушки ушли в разведку, Иван уговорил Крайнова, чтобы тот разрешил ему осмотреть окрестности. Как потом рассказывал Иван, он удалился от отряда километров на пять. Прошло что-то около часа, когда Смирнов вернулся назад. Вернулся сияющий и довольный. Когда его стали подначивать по поводу беспричинной радости на его лице, он вдруг заявил: «А я полтора немца убил!».

Крайнов потребовал отчета. Как рассказал Иван, он встретил на окраине леса верхового немца, швырнул гранату, которой и уничтожил и всадника, и его лошадь.

И хотя никто в отряде не слышал звука разорвавшейся гранаты, Борис Крайнов приказал сниматься с места и уходить в лес… Хорошо, что Маша успела вернуться до этого происшествия.

А Лида Булгина три часа уже блуждала по лесу в поисках своих товарищей, понимая, что не могли они так просто ее бросить. Она мучилась в догадках, представляя со страхом, что будет делать, если вдруг напорется на немцев.

Отведя отряд на безопасное расстояние, Борис вернулся в тот район, где могла появиться Булгина. В конце концов они встретились.

Отряд продолжил свой рейд. На большаке заложили прямо в грязь мину. Когда удалились на безопасное расстояние, услышали приглушенный звук взрыва.

Погода портилась, на лужах появился первый ледок. А ночью вдруг пошел холодный дождь. Надо представить себе, что этими партизанами, разведчиками или диверсантами были не обученные и закаленные солдаты, а обыкновенные ребята и девчата, вчерашние школьники, только-только оставившие домашний уют с теплыми постелями, парным молоком по утрам, сердобольной мамой, которая и одеяло подоткнет, и даст поспать подольше.

Эти ребята были по-своему баловнями и неженками, кто капризным, кто озорным, кто собранным и ответственным, как и мы с вами в пору своей юности. И главное – это то, что в них жила не то что вера, а безоглядная уверенность в то, что жизнь еще только-только проклюнулась, она только еще запахла тем самым парным молоком, скошенным клевером, осветила и ошеломила взглядом влюбленных глаз соседа по коммунальной квартире, одноклассника.

И вдруг – опасность смерти. Вот она, рядом. Собачий холод с дождем по ночам и по утрам. И ежеминутный, ежесекундный страх. Его не стряхнешь, не отмахнешься, не скажешь – «да ладно, я потом пойду в ту деревню, дайте поспать». Хотелось бы, конечно, нам думать, что их души, их тела согревало чувство оскорбленного достоинства советского патриота, жажда мести. Но, во-первых, они еще по-настоящему не воевали, не видели этого расчетливо-циничного и беспощадного врага, а во-вторых, как позже рассказывали участники тех событий, в большинстве своем они были слишком молоды, чтобы так вот стоически переносить накатывающие на них, как снежный ком с горы, тяготы первых дней войны.

За каких-нибудь пару дней молодые люди уже успели хлебнуть по самые уши. Но самое страшное было еще впереди. Однажды издалека они наблюдали расстрел некоего гражданского в одной из деревень. Несколько раз в лесу встречали остатки советских воинских частей. Сердобольная Лида Булгина делилась сухарями. Получила выговор от командира: «Нам нужно выполнить свое задание. Всех не накормишь».

Передвигаясь по берегу реки Протвы, укрываясь за обрывом, вдруг увидели конный отряд фашистов. Крайнов дал команду перебираться вплавь на другой берег. Ломая тонкий лед у берега, молодые люди, не сознавая опасности, нехотя входили в воду. Речка оказалась достаточно глубокой, вода по грудь. Перехватывало дыхание. Маленькая Аля Воронина и вовсе погрузилась в реку, только голова виднелась над водой.

Укрылись в кустарнике. Переоделись в запасное нижнее белье. В лесу Крайнов подстрелил жеребенка, но скрыл это от подчиненных, поберег их нервы, сказав – старая корова.

По расчетам Крайнова, его отряд углубился в немецкий тыл на 60 километров. Заканчивались боеприпасы. Значит, скоро пора возвращаться домой. На одной из последних мин, поставленных у деревни, где разместилась воинская часть, подорвался немецкий танк. Уже один этот факт делал их рейд оправданным.

Нашли удачное место для ночной стоянки – глубокий ров в лесу. Развели костры. Перед завтрашним последним выходом на задание Соня Мартынова попросила Машу Кузьмину показать ей, как заряжается мина. Маша объяснила. Соня взяла у нее тяжелую мину, положила на колени, подключила детонатор. В ту самую минуту рвануло. Костры погасли. В темноте были слышны громкие стоны. Дрожащими руками Крайнов разжег костер. То, что увидел он, что увидели остальные, и было первым в их жизни жутким до невыносимости, нечеловеческим испытанием.