Рядом с легендой

Рыбинцы в одном отряде с Зоей Космодемьянской

…Совсем не были осколками задеты Борис Крайнов, Николай Масин, Иван Смирнов, Лида Булгина, находившиеся на расстоянии от места трагедии, и Алевтина Воронина, успевшая припасть к земле во время взрыва. Легко пострадали Наталья Самойлович и Мария Коровина. Наталья была легко ранена в лицо, Мария в руку. Почему-то контузило Валентина Баскакова, хотя он также был далеко от места взрыва. Соня лежала тут же, без ног с сожженным лицом. Стали искать Машу Кузьмину. Она стонала в кустах за десять метров. У нее были перебиты ноги, вытекли глаза.

Крайнов увел отряд метров на 200 от места взрыва, с тяжело раненными оставил Лиду Булгину. Дважды к краю оврага подходили немецкие солдаты, не решаясь спуститься вниз. Умерла Соня, за ней Маша. И Крайнов решил возвращаться с отрядом к своим через линию фронта, проходившего по реке Наре. Возвращаясь, минировали дороги, взорвали склад боепитания, обрезали провода телефонной связи. Переправились через реку в два приема, кто вплавь, кто на лодке.

От Автора. Так закончился первый рейд диверсионно-партизанского отряда Бориса Крайнова по немецким тылам. Повествование наше, как заметил читатель, не допускало двойных толкований и не содержало в себе противоречивых сведений. Поскольку это был пересказ книги ярославского автора Евгения Савинова «Зоины товарищи». Казалось бы, он, как первый и единственный автор, кто собрал по горячим следам материалы и документы, относящиеся к этой теме, встречался лично и состоял в переписке с участниками событий того времени, должен был пользоваться доверием. По сути, на 80, а то и 90 процентов написанное им и есть документальное, подлинное отражение истории гибели Зои Космодемьянской… За исключением того, что не могло быть опубликовано по идеологическим соображениям.

Парадокс заключается в том, что современные авторы, пишущие на тему подвига Зои Космодемьянской и ее товарищей как бы не замечают книги Савинова, которая впервые была издана в 1958 году, а потом переиздавалась. Почему? Попробуем разобраться. Только предупреждаем, что жанр повествования нашего поменяется с документального на журналистское расследование. Здесь будет много версий, но мало выводов. Пусть читатель, если решится, делает свои выводы. Но подчеркнем, мы пишем не столько о Зое Космодемьянской, сколько о ее товарищах, ярославцах и рыбинцах, участниках той страшной войны.

В газете «Комсомольская правда» от 11 ноября 1987 года было помещено открытое письмо ветерана войны Клавдии Милорадовой поэту Николаю Доризо «Помню глаза матерей…». Это письмо – отклик на стихи поэта «Мать героини». Мы будем цитировать это письмо не раз. Там есть такие строки: «…Сидим с Любовью Тимофеевной (мать Зои Космодемьянской – В.Р.) за столом. Вдруг какой-то шум за окном. Любовь Тимофеевна поворачивает голову: «Это Зоин голосок…», — говорит она». Кто-то скажет, что не надо воспринимать эти слова буквально, они говорят, скорее, о душевном волнении… Мама Зои Космодемьянской знала, что Зоя погибла в Петрищево, она опознала тело дочери. Обратимся к книге Евгения Савинова.

«Уже после гибели Космодемьянской ее сослуживцы 27 января 1942 года в газете «Правда» прочитали очерк Петра Лидова «Таня».

Кто-то из партизан, рассматривая снимок обнаженной девушки с откинутой назад головой, воскликнул:

— Да это же наша Зоя!

С газетой помчались к командиру части Артуру Карловичу Спрогису. Тот выразил сомнение…

И вот однажды командир части все-таки решил проверить предположения своих бойцов. В освобожденное Петрищево поехали на машине мать Зои, командир части Артур Спрогис, командир отряда Борис Крайнов, партизанка Клава Милорадова и военно-медицинский эксперт. Мать Зои вспомнила, что на боку у девушки было родимое пятно величиной с пятак.

Когда подошли к раскрытой могиле, у всех перехватило дух. Не потребовалось примет… На краю запорошенной снегом ямы лежала Зоя. Вот кто назвал себя Таней!

Мать Зои молча приняла удар. Она не упала, не заголосила, но горе так оглушило ее, что с этого дня Любовь Тимофеевна потеряла слух…».

Так пишет Евгений Савинов. И, казалось бы, никаких разночтений здесь не может быть.

Но вот в журнале «Наука и жизнь» №12 от 1966 г., в «Парламентской газете» №226 (356) от 27 ноября 1999 г. под названием «Она стала героиней. Он — предателем», в газете «Известия» №19 (25611) от 2 февраля 2000 г. под названием «Клубков, который назвал «Таню» Зоей» (изданиях разновременных, но авторитетных и уважаемых), печатаются материалы, которые, как будто призваны расставить все точки над i в той истории. Но на самом деле, авторы публикаций еще больше напустили туману…

Научный сотрудник П.Соломатин в журнале «Наука и жизнь» называет членов комиссии, проводившей «осмотр и опознавание неизвестной гражданки, повешенной в селе Петрищево, Грибцовского сельсовета, Верейского района, Московской области»: Владимиров, Шелепин, Клейменов, Муравьев, Березин, Седова, Воронина, Кулик. И ни слова о присутствии здесь боевых товарищей Зои: Спрогиса, Крайнова, Милорадовой, наконец, матери Зои. Может быть, они осматривали тело Зои Космодемьянской в другое время? Но кто, как не они – ярославцы и рыбинцы – могли опознать именно Зою Космодемьянскую? Автор Владислав Монахов в «Парламентской газете» пишет: «Однажды я спросил бывшего ее командира, седовласого полковника:

— А как вы узнали о гибели Зои?

— Мне показали газету с очерком Лидова, там была фотография погибшей девушки. Я сразу узнал ее – не Таня это, а наша Зоя! (см. выше, что пишет об этом Савинов – В.Р.)… А вот мать Зои, Любовь Тимофеевна, никак не могла, скорее не решалась признать в повешенной свою дочку. «Это ваша дочь?», — спрашиваю ее. «Не знаю». – «Посмотрите еще раз – прошу ее, — это Зоя?». Молчит, поникла вся. Как можно мягче попросил Любовь Тимофеевну припомнить какие-нибудь особые Зоины приметы: родинку на теле, какой-то шрамчик… «Пупок при рождении, — выдавила она из себя, — был у нее неправильно завязан…». Разрезали ножом солдатскую рубашку… Точно, сошлась материнская примета!».

Так пупок или родинка? Кстати, Борис Крайнов также не признал в повешенной девушке Зою Космодемьянскую.

Вернемся к книге Савинова. Там приведены несколько фотографий, касающихся судьбы захоронения Космодемьянской. Одна из них – это письмо Л.Т.Космодемьянской к автору книги. В письме есть такие строки: «С Крайновым Борисом я встретилась на похоронах Зои. В крематории меня познакомили с ним». На еще одной фотографии, сделанной 7 мая (!) 1942 года, хорошо виден портрет Зои Космодемьянской, и перед ним урна, обставленная цветами. Значит, тело той девушки, повешенной в деревне Петрищево 29 ноября 1941 года, было кремировано – случай вообще исключительный для военного времени. Зачем и кому это было нужно?

Продолжение следует…