«Мы здесь! Спасите нас! Мы здесь!» — Паша закричал громче, видя, как «Волго-Дон» проходит мимо. Плотик в это мгновение накрыла очередная волна. Укрываться от нее бессмысленно: все уже промокли до нитки. Холодный поток обрушился сверху, заставляя его и еще шестерых членов экипажа тонущего сухогруза сильнее цепляться замерзшими пальцами за края пятиугольной резиновой лодки. После водного удара кто-то скомандовал снимать ботинки и вычерпывать ими воду. Паше это решение сейчас казалось гениальным. Больше всего ему хотелось, чтобы их спасли. О том, как они оказались на плоту в бушующем Рыбинском водохранилище, он подумает позже.
Мы сидим пятничным вечером с Пашей Малых в больничном коридоре первой городской. Он часто отводит взгляд и старательно прячет под скамейку ноги. Разношенные ботинки надеты без носок и это, видимо, вызывает у молодого человека чувство неловкости. Невысокий, худой парень с тихим голосом выглядит 13-летним подростком. На самом деле ему 17, только вот подтвердить возраст документально он не может. Паспорт сейчас расползается чернилами в затопленной каюте. Когда капитан отдал команду покинуть корабль, Паша успел схватить только теплую куртку, и вместе с остальными прыгнул в плотик. Он видел, что нос судна уже ушел под воду.
Двое речников покинут больницу ночью. У них сохранились паспорта, поэтому проблем с покупкой билетов на поезд не возникло. Паша же оказался заложником закона. С одной стороны, состояние его здоровья не вызывает у медиков опасений и вроде бы он должен освободить койку, с другой — без паспорта билет не продадут, а добраться до родной Игры проще всего железнодорожным транспортом. Игра – это поселок в Удмуртии, почти в сотне километров от Ижевска. Оттуда курсант речного училища ушел в свое первое плавание. Тогда он, конечно, не предполагал, что будет рассказывать рыбинским журналистам о том, как затонул его корабль.
…6 октября Павел Малых закончил вахту как обычно, около полудня. Сходил в камбуз, где командует единственная женщина на судне, поел и, чтобы окончательно сдать смену, вернулся в машинное отделение протереть двигатель. Внезапно он почувствовал сильный крен, судно практически легло на бок. В этот момент от тревожного звука сирены проснулся отдыхавший после ночной вахты первый помощник механика Роман Тысячный-Галицкий. Неба в иллюминаторе он не увидел, там была лишь черная бездна, а каюту быстро заполняла вода…
Павел быстро вылез из машинного отделения через дополнительный люк. Паники не было, скорее растерянность. Из-за слетевшего с палубы каравана леса, судно выровнялось и на какой-то момент юноше показалось, что все в порядке и корабль продолжит свой путь из Череповца в Балахну. Однако нос теплохода уже опустился в воду. Схватив, кто что успел, экипаж из семи человек погрузился на плот и, размахивая яркими нагрудниками, стал отчаянно звать на помощь…
— Страшно было? – повторяю я вопрос. Паша уже несколько минут молчит.
— Было холодно. Поначалу не понимал, что происходит, вернее, не осознавал. А потом хотелось, чтобы нас побыстрее спасли.
…Терпящих бедствие видели с других судов. Огромный «Волга-Дон» пытался подойти ближе, но сухогруз уходил под воду в стороне от судового хода. Опрометчивое решение, пусть даже во благо других, могло привести к большим последствиям.
Экипаж «ГТ — 18» провел в воде около часа. Все это время плот безжалостно поливало сверху холодной водой. Частично спасла найденная в лодке палатка: соорудили какую-никакую крышу над головой. Павел понимал, что малый состав в данной ситуации — плюс. Будь речников больше, не факт, что всех удалось бы быстро собрать и успокоить. Наконец к месту аварии прибыл буксир «Путейский», экипаж которого поднял замерзших и испуганных людей на борт. На берегу их встретили сотрудники МСЧ и «скорая помощь»…
— Хорошо, что судно легло на бок, а не перевернулось сразу. И мы все здесь…- закончил свой рассказ практикант.
На восстановление от пережитого основной части экипажа понадобилась пара дней. Хуже всего себя чувствует женщина-повар. Медики, не вдаваясь в подробности, говорят, что у нее проблемы с сердцем. Неважно со здоровьем и у капитана Анатолия Спасских. Они проведут в больнице еще несколько дней. Затонувшее судно решено поднимать. Для этого на место аварии пригнали специальный кран. Судно будут извлекать из воды по частям, сливая из трюмов воду. Об экологической катастрофе речи нет: на борту находилось 4,5 тонн солярки, в воду попало около 60-ти килограммов.
О причинах происшедшего пока официально не заявляют. Основная версия — вода попала в трюм через незакрытые люки. Точно известно, что перегруза судна не было. Всего в Балахну везли 400 тонн леса, часть погрузили в трюм, часть караваном разместили на палубе. В тот день на море волны достигали двух метров. О шторме экипаж знал, но теплоход продолжил путь. Ответ на вопрос, почему капитан не переждал непогоду на приколе, даст межведомственная комиссия.
Сегодня Павел, наверное, уже дома, рассказывает о случившемся близким. Еще он собирался сказать родным, что всерьез думает о смене профессии.
