В 1994 году Рыбинскому музею предложили передать вещи и документы, оставшиеся после кончины Е.М. Гремяцкой — внучки писателя и коллекционера Евгения Опочинина (1858-1928). Наряду с интереснейшими вещами здесь оказалось немало предметов, ценность которых была, на первый взгляд, сомнительной. Вот и у этой маленькой фарфоровой чашечки-кремницы обе ручки оказались отбиты, а по золочёному краю шёл довольно большой скол. Пожалуй, я оставил бы эту битую чашку в коробке, если бы прямо под сколом не красовался какой-то герб. Так чашечка оказалась в коллекции Рыбинского музея-заповедника, и после того как первая попытка «вычислить» герб не удалась, стала ждать своей очереди.
Очередь наступила десятилетие спустя, когда мне посчастливилось познакомиться с сотрудником петербургского Эрмитажа Еленой Яровой. Первое, что мы решили показать ей, была именно чашечка с загадочным гербом. Можно было сколько угодно искать его изображения в гербовниках – его там не было и быть не могло. Чашечка оказалась остатком свадебного сервиза, а герб был брачным, составленным из половинок гербов жениха и невесты. Жениха опытный специалист определила сразу: кто-то из графов Бобринских. Об этом говорил и составленный самой матерью-императрицей девиз «Богу слава, жизнь тебе», и изображение бобра. Итак, в музейной коллекции появилась ещё одна реликвия рода Бобринских. Осталось вычислить конкретных персонажей.
Как мы уже писали, повзрослевший сын Екатерины II и Григория Орлова Алексей Бобринский, упорствуя в желании жениться на баронессе Анне Унгерн фон Штернберг, продолжал жить на прибалтийской окраине России, вдали от милостей своей великой матери. Но вот наступил 1796 год, Екатерина II скончалась. Вступивший на российский престол Павел I отнесся к своему единоутробному брату и собрату по несчастьям (Павел также много претерпел от материнской холодности) очень тепло. Он публично объявил его в Сенате своим братом и даровал графский титул. Наконец-то Алексею удалось обвенчаться с любимой. Оставшуюся часть своей жизни Бобринский провел, отстраивая дворец-усадьбу в Богородицке, занимаясь в своё удовольствие науками, обустройством домашнего театра и растя четырех детей. Среди многочисленных потомков графского рода Бобринских– политики, генералы, музыканты, поэты, ученые, промышленники. Кто же из них был обладателем фарфоровой чашечки?
Поиски длились довольно долго, тем более, что герб невесты — черный орёл в короне, держащий в левой лапе длинный золотой крест (герб города Чернигова) — был общим для нескольких княжеских семейств, ведущих свой род от черниговских князей. Наконец Елена Яровая нашла необходимое пересечение гербов. Оно оказалось достаточно интересным само по себе.
Хозяином чашки оказался Василий Алексеевич Бобринский (1804-1874) — младший сын основателя рода, корнет лейб-гусарского полка. В 1824 г. в его жизни произошли два заметных события: он вступил в Южное общество декабристов и женился на 17-летней Лидии Алексеевне Горчаковой.
Судьба невесты оказалась трагической. Она была тяжело больна и через два года умерла, не оставив потомства. Муж был всё время с нею, и только это обстоятельство уберегло его от участия в восстании декабристов. Молодой граф, доставив в Россию летом 1826-го тело жены, похоронил ее в родовой усыпальнице в Бобриках. Сам он прожил долгую жизнь, построил в своём имении суконную фабрику и сахарный завод, был тульским губернским предводителем дворянства и щедрым меценатом. Впоследствии граф был еще дважды женат. Лидия же, естественно, была забыта всеми, и до недавнего времени единственным предметом, связанным с ней, был черепаховый гребень, найденный в 2001 в фамильном склепе. А теперь и эта хрупкая чашечка– память о свадьбе, свершившейся почти 200 лет назад.
