Чуть больше месяца прошло с тех пор, как в рыбинской медицине произошла структурная «рокировка». Онкологическое отделение получило прописку в городской больнице № 5, терапевтическое уехало на ПМЖ в микрорайон Переборы. Как и чем живут новоселы, «РН» рассказал главный онколог Рыбинска Александр Соколов.
— Александр Петрович, какова общая картина по онкологическим заболеваниям в Рыбинске?
— Наш регион относится к неблагополучным областям с высокой онкологической заболеваемостью. Если по России на учет берется в среднем 340 человек на 100 тысяч населения, то у нас этот показатель переваливает за 400. Всего у специалистов наблюдаются около 4700 пациентов.
— Вы сказали — неблагоприятный регион, с чем это связано?
— Конкретных, четких причин возникновения опухолей просто не существует. Тут необходимо учитывать структуру заболеваемости. В течение последних лет, например, «лидирует» рак кожи. Считается, что это связано с близостью к озоновой дыре, которая находится в районе Архангельска. Следом идет рак молочной железы. Поводами могут служить и гормональный дисбаланс у женщин, и нарушение функций щитовидной железы, печени, яичников. Не будем забывать и о диспансеризации.
— Вы сейчас говорите о зависимости количества выявленных заболеваний от числа пациентов?
— Разумеется. Диспансеризация предполагает обязательное маммографическое обследование женщин старше 40 лет, УЗИ, углубленный осмотр. Все это отражается на диагностике. К сожалению, диспансеризация и национальные проекты ориентированы на работающих граждан. Пенсионерам уделяется гораздо меньше внимания, а ведь именно они находятся в основной зоне риска. — То есть мнение о том, что рак «молодеет», не соответствует действительности?
[BOX_FRONT][TEXT]
«Мы можем наблюдать злокачественную опухоль мозга у двухлетних малышей, рак желудка у 15-летних подростков, рак шейки матки у 24-летних девушек».
[/TEXT][/BOX_FRONT]
— Отчасти. Мы можем наблюдать злокачественную опухоль мозга у двухлетних малышей, рак желудка у 15-летних подростков, рак шейки матки у 24-летних девушек. Но все же основная масса — это люди старшего возраста.
— Для онкологии своевременная диагностика имеет важнейшее значение. Достаточно ли развита в Рыбинске материально-техническая база?
— Начнем с того, что у нас в городе есть три современных маммографа, пару лет назад был только один. Это дает свои результаты по ранней диагностике рака молочной железы. Замечу, не только у женщин. Ежегодно мы выявляем аналогичное заболевание у одного-двух мужчин. Причем у сильной половины оно протекает гораздо сложнее. Кроме того, у нас есть специальная высокотехнологичная приставка, которая позволяет передавать информацию о каждом обследованном пациенте в областную онкологическую больницу. Там специалисты пересматривают данные, что, в свою очередь, снижает риск пропуска какой-либо патологии. В других регионах России такого опыта нет, мы можем называться новаторами. Уникальная методика используется и при диагностике злокачественных опухолей желудка. Пациенту проводится своеобразное «прокрашивание» слизистой специальным раствором, который позволяет увидеть темные участки тканей. Врачи целенаправленно берут оттуда пробы, проводят необходимые исследования, и перед нами появляется четкая картина по степеням опасности. Мы можем безошибочно определить — нуждается человек только в регулярных плановых осмотрах или однозначно нужно искать рак. Онкологи совместно с эндоскопистами, терапевтами и программистами разработали свою систему контроля. При оформлении статталона программа автоматом печатает степень отклонения и последнюю дату осмотра. Таким образом, если человек просрочил посещение врача, терапевт при первом же приеме видит это и направляет пациента на обязательное повторное обследование. Не возьмусь говорить за всю страну, но аналогов подобного метода в области нет точно.
— Звучит оптимистично…
[BOX_FRONT][TEXT]
Ярославский регион относится к неблагополучным областям с высокой онкологической заболеваемостью. Если по России на учет берется в среднем 340 человек на 100 тысяч населения, то у нас этот показатель переваливает за 400.
[/TEXT][/BOX_FRONT]
— Да, но мы предпочитаем реально смотреть на вещи. Не все гладко, например, с диагностикой рака кишечника. Хуже всего с заболеваниями ободочной кишки. В основном больные с таким диагнозом поступают в отделение экстренной хирургии, откуда половина, к сожалению, уже не выписывается. А все потому, что пациенты имеют запущенные формы, вовремя не обращаются к врачу, пренебрегают очевидными симптомами, будь то боли или кровотечения. На настоящий момент нет четкой системы раннего выявления патологии. Преподносит сюрпризы и законодательство. Последний декабрьский федеральный приказ лично у меня вызвал откровенное недоумение. Согласно ему для пациентов не предусмотрены смотровые кабинеты. Как проводить диагностику, непонятно. Этот приказ сейчас обсуждается, но определенности по его применению нет.
— Странная позиция законотворцев, вы не находите?
— Предыдущий год вообще был ознаменован несколькими нормативными документами. Два приказа были выпущены на уровне области, один, мною уже упомянутый, — на уровне федерации. Так вот, распоряжение ярославского департамента от 24 ноября вводит пять уровней оказания медицинской помощи. Наша муниципальная больница относится к третьему. Мы можем выявлять патологии, направлять больных в государственные учреждения здравоохранения (в нашем случае — это больницы Ярославля), оказывать специализированную помощь по рекомендации областных учреждений.
— Подождите, Александр Петрович, это что же получается? Без приказа «сверху» вы не можете лечить больных?
— Получается, что мы можем проводить реабилитацию больных и оказывать паллиативную помощь (смягчение проявлений неизлечимой болезни). Полный объем специализированных мер, который мы осуществляли раньше, по этому приказу мы выполнять не можем. Но! В приложении к этому нормативному документу перечислены учреждения, осуществляющие весь перечень услуг. Среди этих учреждений указана и больница № 4. То есть получается, что в уровнях нас нет, а в приложении есть. Сейчас мы стали больницей № 5, поэтому я задавал вопросы и главному онкологу области, и директору ярославской онкологической больницы относительно наших возможностей. Меня заверили, что проблем с лицензированием не возникнет и мы будем продолжать делать то, что делали всегда. Надеюсь, нам оставят полный объем специализированной помощи.
— И все-таки почему вас ограничивают в возможностях? В регионе с высокой онкологической заболеваемостью вводить какую-то «иерархию помощи» — это, мягко говоря, совершенно нелогично.
— Сложно сказать. Такова государственная политика. И это касается не только онкологии. Аналогичная ситуация в урологии, кардиологии. Там тоже идет сокращение. Проблема актуальнейшая, но думать об этом — неблагодарное дело, да и некогда. У нас на одного специалиста приходится около 500 диспансерных больных. Я в свое время настаивал на введении ставки онколога в каждой поликлинике, но тогда мы не успели этого сделать, а сейчас нормативные документы не позволяют. По тому же федеральному приказу в нашем городе, например, вполне можно организовать онкологический диспансер. Кстати, подобную мысль выражал и заместитель главного онколога России Валерий Старинский, с которым мы неоднократно общались. Он категорически не согласен отнести Рыбинск к малым городам, поэтому поддержал мою мысль о собственном специализированном учреждении, особенно учитывая нашу ситуацию по раковым заболеваниям.
— Собственный диспансер – это реально?
— Сейчас практически нет.
[BOX_FRONT][TEXT]
«По новому областному приказу наша больница может выявлять патологии, направлять больных в государственные учреждения здравоохранения и оказывать специализированную помощь по рекомендации областных учреждений. Полный объем тех мер, который мы осуществляли раньше, по этому приказу мы выполнять не можем».
[/TEXT][/BOX_FRONT]
— Хорошо, а если исходить из имеющихся возможностей: специалисты, койкоместа, лекарственное обеспечение — всего этого хватает для оказания качественной помощи?
— О количестве больных на одного врача я уже говорил, но необходимо отметить, что подобное соотношение – норма, так что штат у нас практически укомплектован. Места в стационаре с круглосуточным пребыванием сократились, сейчас их 50. Однако 10 коек мы перевели в дневной стационар. Пока хватает. С лекарственными препаратами в больнице проблем нет. Наши пациенты ничего, кроме бахил, не покупают. Что касается лекарственного обеспечения по соцпакету, по некоторым позициям, я знаю, были небольшие задержки. Но в целом заявка профинансирована на 9 месяцев, она лучше, чем в прошлом году. В общем, мы работаем и показываем хорошие результаты. Тот же профессор Старинский на недавнем докладе Рыбинск хвалил, выделяя из всей Ярославской области.
— А правда, что существую серьезные проблемы с лучевым лечением? Что якобы тяжелых больных на «скорой помощи» возят в Переборы, где они вынуждены в коридорах ждать своей очереди, после чего их опять везут в стационар больницы № 5?
— Нет, такого быть не может. Вопрос с лучевой терапией мы решали так: нетяжелые пациенты проходят лечение на базе дневного стационара в Переборах. Там мы для этого оставили 10 коек. Тяжелых направляем в Ярославль. Но, разумеется, не все хотят туда ехать.
— Да и не все могут…
— Верно. Поэтому предусмотрено пребывание тяжелых больных в переборском терапевтическом отделении.
— И как на это смотрят пациенты терапевтического отделения?
— В этом году у нас таких случаев еще не было, но вряд ли возникнут какие-то проблемы.
— А в чем плюсы переезда в горбольницу № 5? Главным аргументом «новоселья» было наличие здесь круглосуточной реанимации. Насколько это весомо, вы же много лет как-то обходились без помощи хирургов?
— Если подходить масштабно, круглосуточеая реанимания нужна. Там состояние пос-леоперационных больных, которые перенесли серьезные наркозы и операции, отслеживали анестезиологи. Здесь они все-таки под наблюдением специалистов. Кроме того, нам необходим мониторинг жизненных функций, чего в четвертой больнице не было. Также мы можем рассчитывать на помощь хирургов, когда у больного есть не только онкозаболевание. Буквально пару дней назад поступила женщина, у которой рак матки и грыжа живота. Операцию проводили онкогинеколог и хирург, каждый делал свою работу. Наконец, здесь у нас хорошие перевязочные. И, конечно, транспортная доступность. Проблемы с переездом, разумеется, были, особенно в первые дни, когда у нас тут стояли огромные очереди, а мы элементарно не могли найти карту больного. Но, как известно, переезд – это как два пожара, и подобные организационные неувязки неизменно возникли бы у любой другой службы.
— Не хотелось бы, чтобы у нашего разговора был беспросветно печальный тон, давайте закончим на чем-то ободряющем?
— Я хочу сказать всем читателям, что самое главное – это ваше внимание к собственному здоровью. Не нужно заниматься самолечением и постановкой диагнозов. При любом отклонении от привычного самочувствия не поленитесь обратиться к врачу. Не нужно бояться, нужно соблюдать культуру здоровья, слушать сигналы организма и своевременно на них реагировать. Согласитесь, не так много от вас требуется.
