Несмотря на начавшийся ремонт, Рыбинский музей-заповедник продолжает серию выставок одного предмета под названием «Музейные редкости». Очередным героем стала уникальная акварель нашего почти что земляка – жителя Романова-Борисоглебска (нынешнего Тутаева) Ивана Михайловича Белоногова.
{image0} Его судьба – яркий образец жизни талант-ливого провинциального самородка, проявившего себя в самых разных областях творчества. Наскоро обученный основам чтения и письма, он с семилетнего возраста служил в лавке и всему остальному в жизни научился сам. Успешную, но скучноватую торговлю сменило занятие слесарным мастерством, украшение оружия золотой и серебряной насечкой, изготовление штампов и печатей, ювелирное мастерство. Но и спокойная жизнь преуспевающего ювелира тоже не устроила неутомимого умельца. От изготовления украшений из серебра, золота и бриллиантов по собственным эскизам молодой мастер перешел к изобразительному искусству. Он «начал чертить планы и фасады, сделался страстным охотником рисованья и сниманья видов с натуры красками и акварелью». В этих занятиях, никому неизвестных и безденежных, протекло не менее 10 лет. Художник быстро совершенствовался, изображая родной Романов, а также Ярославль…
В 1839 году в Петербурге за блестяще выполненный «Альбом Ярославских древностей» Белоногов получил императорскую награду – золотые часы. Наступила пора широкой (во всяком случае, в масштабах губернии) известности, счастливо совпавшей с творческим расцветом мастера. Сколько было в эти годы написано им картин и какие именно – точно сказать трудно, так как записей у него не велось… По всей вероятности, их было несколько сотен. Заказывали и покупали его рисунки высшие в губернии лица, а более всего купечество разных городов. Кто заказывал целые альбомы, кто – один или два вида.
Сейчас работы Белоногова, самое большое собрание которых – тот самый «Альбом Ярославских древностей» — хранится в Библиотеке Конгресса США – огромная редкость. Большинство из них изображают города Ярославской губернии. К примеру, Рыбинск мас-тер рисовал, как минимум, трижды.
Однако на листе, ставшем героем выставки в нашем музее, изображена… далекая крымская Алупка, где был построен знаменитый дворец генерал-губернатора Новороссийского края графа М.С.Воронцова. Дворец возвели по проекту английского архитектора Эдуарда Блора в новаторском для того времени стиле эклектики, где формы старинного английского зодчества (Воронцов был завзятым англоманом) сочетались с восточными элементами (все-таки дворец строился в татарском Крыму). Акварель Белоногова – одно из первых изображений прекрасного здания. Правда, даты на акварели нет, но нет на ней и террасы с фигурами львов, появившейся в 1848 году. Вместо нее художник видит вытоптанный луг, по которому гуляют обитатели дворца.
Белоногов, как и во всех своих работах, с тщательностью ювелира и восхищением первооткрывателя мира прорисовывает архитектурные детали здания: арки, галереи, башенки, чей затейливый силуэт вторит очертаниям расположенных на дальнем плане гор.
Как же уникальная акварель оказалась в нашем музее? Это случилось не так уж давно, в начале 1990-х годов. Меня познакомили с Евгенией Гремяцкой – внучкой интересного писателя и коллекционера Евгения Опочинина. До революции он владел небольшой усадьбой под Рыбинском и кое-что из собранного им оказалось в нашем музее. В московской квартире Евгении Гремяцкой я видел то, что осталось от его собрания.
Потомки писателя, как это часто бывает, постепенно избавлялись от него: распродали и раздарили большую часть картин, мебели, антикварной посуды. Особенно это относилось к самой хозяйке – пожилой женщине, у которой не оставалось близких родственников и которая была очень рада нашему приезду. Среди уцелевших редкостей была и акварель Белоногова. Через несколько лет, после кончины Евгении Михайловны, новый владелец квартиры обнаружил нашу с ней переписку и попросил забрать нужные музею вещи – в квартире устраивался евроремонт.
Правда, для того, чтобы лист обрел первоначальный облик, музейному реставратору Елене Скворцовой пришлось приложить немало усилий, устраняя многолетние загрязнения и возвращая белизну пожелтевшей от света бумаге. Теперь лист бережно хранится в музее, лишь иногда, как сейчас, на несколько месяцев представая перед зрителями.
Любопытно, что в коллекции Рыбинского музея оказалось несколько гравюр, на обороте которых стоит штамп… собрания князей Воронцовых в Алупкинском дворце. Когда-то они были переданы из Государственного Русского музея в Петербурге, а туда попали, вероятно, из самого дворца в 1920-х или 1930-х годах. Среди них прекрасный гравированный портрет самого строителя и владельца дворца, князя Михаила Степановича Воронцова. Сейчас его тоже можно видеть на выставке.
