Анна Алексеевна Орлова-Чесменская – графиня, наследница многомиллионного состояния своего отца Алексея Орлова. Федор Федорович Трапезников – крестьянин Сретенской волости. Казалось, что между ними может быть общего? Но, несмотря на такую разницу в социальном положении, оба эти человека являются главными лицами событий, сыгравших большую роль в судьбе крестьян причеремушных волостей, а именно – в получении ими статуса свободных хлебопашцев за 30 лет до отмены крепостного права.
{image0} Портреты графини А.А. Орловой-Чесменской и Ф.Ф. Трапезникова принадлежат руке петербургского художника Ивана Владимировича Баженова, и оба написаны в 1838 году. Они находятся в художественной экспозиции Рыбинского музея. Портрет графини – дело обычное, все богатые люди заказывали свои портреты. Но вот портреты крестьян встречаются не так часто, что уже дает повод говорить о неординарности этого человека. Тем более, что изображен он на портрете с книгами и бумагами об откупе крестьян. На одном из листов — стихотворение самого Федора Федоровича, посвященное благодетельнице-графине.
В собственности А.А. Орловой-Чесменской крестьяне находились 16 лет. Они с благодарностью вспоминали это время, говоря о том, что значительно улучшили свое благосостояние. Часть наиболее предприимчивых крестьян переехали в Санкт-Петербург и там завели свое дело.{image1}
В 1831 году графиня через уполномоченных в Санкт-Петербурге объявила своим крепостным, чтобы они изыскали всему обществу другого помещика или на общих узаконенных правилах выкупались в свободные хлебопашцы, с объявлением за каждую душу по 400 рублей. Крестьяне решили, что лучшего помещика, чем нынешняя хозяйка, им не найти, и постановили всем обществом стать свободными хлебопашцами.
Ходатайствовать за это избрали шесть человек, в том числе и Федора Трапезникова. Через этих крестьян и велась переписка с Анной Алексеевной. Выкуп нужно было выплатить в течение двух лет. Крестьяне посчитали такой срок достаточно обременительным и попросили увеличить его до четырех лет, а для самых бедных — до пяти, на что получили милостивое соглашение Анны Алексеевны. Графиня прощала крестьянам пропущенные сроки уплаты и оставляла за сельским обществом все земли, пустоши, Окатовскую рощу и три мельницы, доход от которых составлял впоследствии по 7 тыс. рублей в год.
{image2} Отпускаемые на волю крестьяне должны были выбрать себе бурмистра для управления сельским обществом и решения всех спорных вопросов. В Сретенской волости этой должности был удостоен Федор Федорович Трапезников.
Новый бурмистр призывал крестьян добровольно жертвовать деньги для разных полезных нужд. Эти призывы не остались на бумаге, а действительно воплощались крестьянами в жизнь: в Сретенской церкви был сделан колокол и каменная ограда, построена каменная церковь Благовещения Пресвятой Богородицы, на деньги сельского общества было построено училище для крестьянских детей, также училище было открыто и в Чудиновском обществе.
Федор Трапезников не зря был избран управляющим Сретенской волостью. Этот человек всегда отличался активной жизненной позицией. Свою деятельность он распространял не только на родные деревни, но и на Северную столицу, предлагая правительству Санкт-Петербурга проект по очистке питерских каналов и рек. После отъезда Федора Федоровича на его родине в деревне Починок остались многочисленные родственники. Дом Трапезниковых в деревне Починок ныне Михайловского отделения Волжской сельской администрации сохранился до сих пор.
Селения Елоховской и Сретенской волостей на долгие годы оставались наиболее благополучными районами Рыбинского уезда как с точки зрения самообеспеченности крестьян, так и с точки зрения развития самоуправления.{image3}
