10 октября рыбинцы почтили память историка и краеведа Людмилы Михайловны Марасиновой. Ей исполнилось бы 75 лет. А через пять дней, 15 октября, могла бы случиться круглая дата (60 лет) у другого замечательного краеведа-подвижника Николая Макаровича Алексеева – Макарыча – так ласково называли его мологжане.
{image0} Могла бы случиться, да не случилась… А как широко мы отпраздновали бы его день рождения! Съехались бы и слетелись гости со всех волостей. Макарыч был, как солнце, он втягивал в орбиту своего святого служения Мологе людей разных возрастов и профессий, разных городов и стран. И сила притяжения его была велика еще и вследствие его доброжелательности, скромного обаяния и застенчивой улыбчивости (притом, что внешностью и умом Бог его не обделил). И человек он был, несмотря на свою известность и многочисленные контакты и связи, совсем не «пиарный». Личная его жизнь была закрыта, и мологжане зачастую подшучивали, что он «женат» на Мологе.
После смерти человека (особенно внезапной) начинают искать какие-то предзнаменования, знаки, детально разбирать последний день, последнюю встречу, складывая в цепочку «мистические» совпадения и прочие «случайные неслучайности». Оказалось, например, что фильм «Время собирать камни», снятый за год до смерти Макарыча питерскими кинематографистами, заканчивается кадром, где он уходит как бы по воде в даль, в никуда. А нынче на вечере памяти Мологи мне в руки был передан листок плотной бумаги, исписанный знакомым старательным почерком. Это была «весточка» от Макарыча, его завещание мологжанам.
Вот его текст: «Благодарю Бога за предоставленную счастливую возможность быть собирателем, исследователем и хранителем такого уникального наследия Молого-Шекснинского края. Стремлюсь сделать все от меня зависящее, чтобы этот поистине неиссякаемый родник стал доступным как можно большему числу любителей отечественной истории и культуры. Верю, что наследие, завещанное предками, будет вечно храниться и постоянно востребовано обществом. Залогом этому многовековая история моей Родины.»
Когда написал эти слова Николай Макарович? Почему? Для кого? Теперь останется неизвестным. Но мы прочитали их как клятву на его могиле, положили цветы и помянули по русскому обычаю. Лучшая память об этом замечательном человеке – это продолжение его дела.
