Бывший военный (если считать, что военные однажды все-таки становятся бывшими), бывший руководитель высокого ранга в НПО «Сатурн» (если, конечно, принять, что работу в промышленности можно оставить в прошлом), не избранный глава Рыбинска, который, тем не менее, исполняет обязанности по полной программе и несет ответственность за все, что происходит сегодня в городе, — Леонид Можейко, пожалуй, одна из самых загадочных фигур на политической и деловой арене Рыбинска.
Готовясь к встрече, мы выписали себе вопросы: о еде и одежде, о семье и увлечениях, о привычках и распорядке дня. Но все равно начали с работы.
О разных работах
Ко всем своим работам он приходил неожиданно для себя. В средней школе, а учился он почти на одни пятерки, Можейко мечтал стать дипломатом. Именно поэтому его интересовали история, страноведение, литература, именно поэтому он дополнительно занимался английским языком. Но Московский институт международных отношений, как тогда называли нынешний МГИМО, предполагал не только знания. Партийные и комсомольские рекомендации, квоты и прочие препоны на пути в дипломатию — все это стало поводом для того, чтобы аргументировано доказать будущему абитуриенту: шансы поступить в институт минимальны. Так он оказался в ярославском педагогическом вузе на факультете иностранных языков, который успешно окончил. Правда, педагогом работать практически не довелось. Сначала — переводчик, а затем — военнослужащий.
Уже в девяностые годы, став офицером запаса, он снова задумался о гражданской профессии. К тому времени появился интерес к экономике. Можейко окончил Британский Открытый университет (The Open University), успешно поучаствовал в президентской программе подготовки менеджеров и поступил на работу в венчурный инвестиционный фонд «Квадрига-капитал», который финансировал Европейский банк реконструкции и развития.
В 2003 году он попал в НПО «Сатурн», как вспоминает сегодня, друзья пригласили. В это время предприятие начинало программу сотрудничества с французской компанией «Снекма», и Можейко включили в состав ее руководителей. Это назначение в «Сатурне» восприняли неоднозначно. С одной стороны, у него был большой опыт работы в международной фирме, но с другой, это, по мнению многих, не компенсировало отсутствие знаний производства авиационных двигателей.
Можейко опять начал учиться. Он изучал принципы проектирования и строительства газотурбинных двигателей, маркетинговую информацию по авиапрому и авиационным рынкам. Одновременно он участвовал в подготовке соглашения о сотрудничестве со «Снекмой» — серьезного документа, состоящего из сотни страниц основного текста и еще тысячи листов приложений. Сегодня он говорит, что это был неоценимый опыт, сказочное время и считает, что это лучший период его профессиональной карьеры в «Сатурне».
Рассказывает Леонид Можейко:
— Занимался развитием проектов на территории Ярославской, Московской, Владимирской, Ивановской, Нижегородской областей. Очень интересное время. Во-первых, была возможность работать в международной команде, а во-вторых, фонд прямых инвестиций предполагал знакомство с большим количеством предприятий в самых разных отраслях экономики. При этом мы, представители фонда, были как бы внутри предприятия, но в относительно независимом положении представителей инвестора. Этот период обеспечил большой опыт и расширил профессиональные горизонты.
С должности первого заместителя программы сотрудничества с французами он довольно быстро переместился в кресло директора по экономике и финансам всего предприятия. Работа на производстве оставила отпечаток на всю жизнь. Он и сегодня органичен в среде промышленников, легко общается с производственниками, оставляя впечатление компетентности. И удовольствия. Ему явно нравится все технологичное и заводское. Работа на производственном предприятии ему до сих пор кажется наиболее значимой с точки зрения личных вызовов, связанных с решением трудных задач.
Рассказывает Леонид Можейко:
— Думаю, что принципиальное отличие между менеджером предприятия и менеджером города заключается в следующем: всякое успешное предприятие фокусируется на продукте. Основной вопрос, который задают себе производственники: какой продукт я произвожу, и нужен ли он моему потребителю. Идет очень точная идентификация товара. В городе же ситуация прямо противоположная. Город условно можно сравнить с мультипродуктовой компанией. Понятно, что есть перечень полномочий, определяющий набор муниципальных услуг. Но на самом деле линейка продуктов, которую должна формировать городская администрация, намного шире. И ты как менеджер имеешь ситуацию, сопряженную с неизмеримо бОльшим количеством вопросов и проблем, чем в даже очень крупном предприятии.
Второе отличие вытекает из первого, и связано оно с вопросом квалификации. Если в промышленности успех менеджера зависит от его знаний конкретного продукта, то в ситуации городской «мультипродуктовой линейки» знать каждый продукт и каждую технологию невозможно. И тот набор компетенций, который отсутствует у тебя в силу многообразия проблем, руководителю города нужно компенсировать лидерскими качествами.
О стиле руководства
Понятие «лидер» связано с понятиями «управление» и «руководство». С точки зрения психологии лидерство определяется как ведущее положение отдельного лица, подтвержденное эффективными результатами его деятельности.
В понимании Можейко основное качество лидера — это способность выстроить некое видение ситуации, которым ты можешь увлечь остальных. В это видение ты включаешь широкий круг людей уже со своими знаниями и компетенциями в каждой отдельной области, каждом вопросе и проблеме.
Говорит Леонид Можейко:
— Думаю, что лидерские качества — это первое требование к успешному менеджеру города. Собрать вокруг себя компетентных специалистов, заставить работать их знания, умения, разбудить фантазию — это пытаются делать все. Но не всем дано быть лидером. В городской среде трудно выстроить отлаженный технологический процесс, выражаясь терминологией производственного предприятия. Но, думаю, не стоит признавать это как факт, надо осознать проблему и бороться с ней. Смысл любой технологии в том, чтобы из исходного сырья создать конечный продукт с заданными параметрами. Технология поэтапно, пошагово, до мельчайших деталей прописывает всю цепочку производства. Если такие же принципы применить к городской деятельности, успеха можно добиться быстрее.
Наверное, сложно создавать технологии под каждый вид деятельности администрации города. Есть, например, очень конкретные «продукты»: дороги, тепло, свет, благоустройство. И здесь вполне можно иметь пошаговую инструкцию, ведущую к результату. А как быть с такими размытыми понятиями, как качество жизни и уровень благополучия? Какими параметрами их измерить?
Леонид Можейко считает, что эффективность деятельности городской администрации можно измерить одним простым критерием — стоимостью одного квадратного метра жилья. Чем она выше, тем лучше обстоят дела в городе.
Говорит Леонид Можейко:
— Стоимость жилья формируется по большому количеству факторов. И не всегда цена квадратного метра связана только с наличием спроса и предложения. Очевидно, что если спрос велик, а предложение ограничено, стоимость растет. Но откуда возникает спрос? Город должен стать таким, чтобы люди захотели в нем жить. Не работать, не проводить здесь отпуск, а именно жить постоянно. Они принимают это решение, когда в городе есть качественная работа, хорошая экология, когда развита социальная сфера — школы, детские сады, медицина, дома культуры, магазины и кинотеатры… Это должен быть город со всеми доступными услугами. Если необходимого набора услуг нет, то нет и спроса на жилье. Так формируется рыночная цена квадратного метра недвижимости.
Стоимость жилья в Рыбинске сегодня нельзя назвать высокой. И пусть нас критикуют обыватели, но в аспекте оценки деятельности администрации цена рыбинского квадратного метра должна еще сильно вырасти, чтобы городской менеджер признал свою работу успешной.
Можейко далек от иллюзий — работы в Рыбинске много, проблем — еще больше, а рычагов, методов и технологий у местной администрации слишком мало. Но в такой ситуации находятся практически все главы муниципальных образований. А образы работы у всех разные. Равно как очень разные и сами типажи, стоящие у руководства городов.
О характере руководителя
Можейко можно отнести к бунтарям. Нет, не тем революционным радикалам, которые готовы крушить и ломать ради благой цели, а к рациональным бунтарям, готовым играть в команде.
Говорит Леонид Можейко:
— С детства любил командные игры. Особенно хоккей с шайбой — очень мужская, жесткая, динамичная игра. И меньше интересовали такие виды спорта, как лыжи, плаванье, бег, хотя занимался и лыжами, и плаваньем, и бегом. Но эмоциональное удовлетворение получал именно от спортивных игр. С другой стороны, я всегда стремился опираться на собственное мнение, принимать свои решения, одновременно опасаясь, что необдуманное решение может создавать дополнительные проблемы и давать отрицательные результат.
В английском языке есть словосочетание «осторожный оптимизм». И еще существует понятие разумного риска. Кажется, не сочетаемые состояния человека, противоречащие друг другу, что-то из области непреодолимых противоречий. Однако они вполне могут совместиться в одном персонаже.
Можейко — осторожный бунтарь, склонный к обдуманному риску. Ему комфортно в кризисных ситуациях. Он считает их стимулирующим фактором для интеллекта и способом мобилизации человеческих ресурсов. Он чувствует себя сильнее в состоянии напряжения. При этом его раздражают люди, которые легко принимают решения, не задумываясь и не заморачивая свою голову поиском вариантов. Еще хуже — когда затем они отказываются от своих решений, поняв их ошибочность.
Говорит Леонид Можейко:
— Мне кажется, самая счастливая рабочая ситуация — это когда в результате обсуждений рождается совместная коллективная идея. Она исполняется гораздо лучше, эффективнее, быстрее и результативнее, нежели командирские приказы: стой там, иди сюда. Приказы приходится тщательно проверять: стоял ли там человек или сразу пошел туда, куда отправили. Такая система — назовем ее жестко административной — конечно, тоже работает. И сторонников у нее много. Я часто слышу: в наше время нужна, дескать, жесткая рука, резкие решения, быстрое исполнение. Но мне кажется, что такой стиль — это, скорее, проявление слабости, а не силы. Мы — социальные существа, мы живем постольку, поскольку живем вместе. И мы — разумные, имеющие право на собственное мнение. Если мы признаем эти качества человека, то нам должны быть понятны преимущества коллективных решений.
При этом он признает и единоличные решения, но в кризисных ситуациях или при отсутствии выбора, когда решение это принимается либо на уровне интуиции, либо как проявление воли и ответственности.
Как живет человек, который не по собственному желанию, а в силу обстоятельств принял за себя ответственность за весь город? В конце концов, даже исполнять обязанности главы значит полноценно отвечать за все, что здесь происходит. И, скорее, даже так: избранный руководитель имеет кредит доверия, а ставший им по воле случая — сплошные обязанности.
Он осознает, что оказался на переднем плане и первой линии фронта. Понимает, что встал в начало шеренги и поднял упавшее было знамя. Он занял расстрельное место главы, не будучи обеспеченным поддержкой населения, которую дарит лидеру избирательный процесс.
Говорит Леонид Можейко:
— Да, я готов сказать: принимаю огонь на себя. Без таких решений невозможно руководить городом. Будет ли успех? Думаю, он зависит не от квалификации лидера и не от его жизненного опыта. Важно иметь способность доверять людям, уметь опираться на них. В конце концов, любому лидеру нужны последователи. Поэтому очень важной становится способность делегировать полномочия, умение работать в ситуации, когда решения принимают другие люди. Традиционная ошибка руководителя — пытаться подменять собой своих подчиненных. Это убивает потенциал организации. А подменить собой порой очень хочется! Часто кажется, что сотрудник не в состоянии сделать правильный выбор, что ему не хватает способностей, знаний, опыта. И тогда появляется риск не улучшения контроля, а уменьшения возможностей получить результат. Потому что любое навязанное решение, идущее против твоей воли или твоего хода мысли, будет плохо исполняться даже в самой дисциплинированной организации. Вопрос делегирования — это не вопрос уменьшения твоей роли руководителя. Я считаю, чем выше руководитель поднимается в иерархии, тем больше он умеет делегировать полномочия другим.
В подчиненных он больше всего ценит их интерес к работе и трудолюбие. Эти качества возникают тогда, когда есть мотивация. Важно найти правильные рычаги и мотивировать деятельность своих сотрудников. Не поддаваться соблазну управлять их действиями, к чему склонно большинство, потому что так жить проще. Надо создать ситуацию, когда у человека появляется собственное решение проблемы. И он берет на себя ответственность. Наверное, в этом и есть смысл хорошего руководителя — он распространяет вокруг себя творческий заряд, будит фантазию специалиста, по сути, пользуется без зазрения совести квалификацией других людей, даже когда их знания и опыт скрыты под ленью и равнодушием. И тогда появляется результат.
Говорит Леонид Можейко:
— Я понимаю, как трудно работать, например, на приеме населения. Каждый день ты сталкиваешься с бедой и нуждой. Появляется острое желание сказать: вас много, а я один. Но если ты хороший работник и замотивирован на результат, ты сопереживаешь и берешь на себя часть беды и нужды. И это оборотная сторона медали, потому что это выматывает не только тебя, но и твоих близких. Ты несешь в свой дом проблемы других людей — не каждая семья выдержит такое.
«Папа смотрит в окно»
У него дружная семья. Жена, с которой он состоит в браке уже 33 года, и две взрослые и самостоятельные дочери. Они созваниваются каждый вечер. Рассказывают друг другу о прошедшем дне, о маленьких радостях и больших волнениях. «Аня, папа снова молча ест и просто смотрит в окно». Это говорит жена своей дочери, понимая, сколько проблем принял на себя муж в течение рабочего дня в Рыбинске.
Говорит Леонид Можейко:
— Мы в семье воспринимаем дом как счастливое укрытие, где люди чувствуют себя тепло и комфортно. Мы редко обсуждаем работу. Наверное, можно о чем-то посоветоваться, но на самом деле есть много других живых и интересных тем, на которые стоит тратить семейное общение. Мы любим читать книги и делиться о них впечатлением. Иногда мы смотрим телевизор, в основном спортивные передачи. Информацию мы получаем из интернета и по утрам за завтраком с женой ее обсуждаем. Мы часто говорим о детях, их работе, учебе, перспективах. Нам с женой повезло, мы как-то не сталкивались с серьезными проблемами детей. В школе они были отличницами, всегда занимались спортом, были ориентированы на напряженную работу, на успех. И тьфу-тьфу, продолжают в таком режиме жить и работать. В этом смысле мы, безусловно, счастливая семья.
Мы легко говорим себе: я — счастливый человек. И так же легко признаемся в своем несчастье. Но если попытаться разобраться, то каждый раз мы отталкиваемся от конкретной ситуации, события, которое произошло и сделало нас счастливым или несчастным. На день, на минуту, на миг. А если попытаться определить судьбу в целом?
Говорит Леонид Можейко:
— Я бы разграничил понятия. В домашней среде, в семье я считаю себя безусловно счастливым человеком. Что касается работы… Надо трезво оценивать ситуацию в Рыбинске как переходный период. Однажды мне предстоит принимать решение, но это будет, скорее, не мой единоличный выбор, а следствие обстоятельств. Только поэтому я не могу назвать себя счастливым в работе.
Выборы главы или сити-менеджер? Деление города на районы или по-прежнему единый городской округ? Как можно сделать выбор в ситуации неопределенности? А ожидание, когда за тебя примет решение кто-то другой, в Москве или Ярославле, тяготит и делает твой личный выбор все более незначительным. Хотя, с другой стороны, любой человек может остаться и согласиться с обстоятельствами или уйти, объяснив свой уход несогласием. И это тоже выбор. Просто он может быть болезненным и далеко не тем, который сделал бы человек в позиции свободного решения.
Блиц обо всем
- Какая у вас машина?
— Черная Infiniti М. - Вы именно о такой мечтали?
— О машине я мечтал, когда мне было 15 лет. Нет, даже раньше, потому что отец был одним из первых в Ярославле любителей мотоспорта. У него был мотоцикл, собранный из нескольких других старых машин, видимо, еще эпохи первой мировой. И потом, у нас в семье всегда были машины. А в 22 года я купил свой первый автомобиль, это была Жигули-«копейка». Потом я мечтал о «Волге», у меня их две было. А сегодня Infiniti — это качественное средство передвижения. Но машины люблю. Даже не так: до сих пор люблю в них копаться, потому что в детстве много времени проводил с папой в гараже. - В Infiniti копаетесь?
— Нет, конечно (смеется). Но покрышки меняю всегда сам. - Нравится водить машину?
— Да. Я езжу около 25 тысяч километров в год сам за рулем. При этом я, наверное, один из лучших клиентов ОСАГО — с 1975 года, когда я получил водительские права, я не попал ни в одно ДТП. - А как вообще к вещам относитесь?
— Как к полезным предметам. Вот есть у меня часы, которые я теперь редко надеваю. А когда-то носил часто. Они не просто сообщали мне о времени, а работали в банках, на переговорах как признак причастности. Крутой банкир мог сказать: о, у вас часы такие же, как у меня! Это приносило определенный успех и доверие в коммерческих переговорах. Но это было давно, почти 10 лет назад. Так же и телефон. - Предпочитаете айфоны?
— Да, я последовательный поклонник продукции Стива Джобса. - Какие книги читаете?
— Разные. Могу перечислить, каких авторов читаю сейчас. Это Дмитрий Быков, хорошо известный большинству. Роберт Гейтц, о котором, наверное, мало кто слышал. Он — достаточно интересная политическая фигура США девяностых годов. Название книги, которую сейчас читаю, можно перевести с английского как «Обязанность». - На английском языке читаете?
— Да, так же, как и Джона Ле Карре. - Любите шпионские романы?
— Я бы в Ле Карре оставил за скобками слово «шпионский». Это автор очень глубоких психологических, социальных романов. Сейчас читаю произведение «Панамский портной» — жизнь общества на пересечении интересов государств и крупных корпораций со всеми вытекающими последствиями: безответственностью, коррупцией, преступностью. - Видите аналогии?
— Не прямые. Но почитать советую. Особенно на языке оригинала. - А сколько вообще вы знаете языков?
— В анкетах пишу: свободно владею английским, говорю по-немецки, понимаю французский. - Спортом сейчас занимаетесь?
— Года два, как каждое утро делаю зарядку. Серьезную, с нагрузками, минут по сорок. Зимой обязательно лыжи, хоккей. - Как все успеваете?
— Я встаю в 5.15, в 6 завтракаю и еду на работу в Рыбинск. В 10 вечера возвращаюсь домой, молча ем, смотрю в окно (смеется), звоню детям, читаю и ложусь спать. Все остальное — в выходные. - А отпуск бывает?
— Бывает. Минимум две недели в год. Ездим с женой в Скандинавские страны. - А как же море, солнце, пляж?
— Все это осталось в молодости. Сейчас нравятся Швеция, Дания, Финляндия. Последняя — особенно. - Что больше привлекает в финнах?
— Сдержанность и скромность. Даже в самых обеспеченных благополучных районах Финляндии ты не увидишь дворцов в стиле ампир и замков с колоннадами. - Последний вопрос: вы считаете себя успешным?
— Как вы себе это представляете? Вот сижу я перед вами весь такой успешный… (смеется). Если серьезно, не думал об этом. Успех для меня сиюминутен. Решил задачу, справился с проблемой. Проект жены вошел в число лучших во Всемирной организации терапевтов. Это — успех. Но чувства неудовлетворенности в жизни больше. Счет большой пришел за квартиру, не забил в ворота шайбу… Конечно, доминирует работа. А в работе последних месяцев доминирует тема «Теплоэнерго». Я с этой темой живу, как с главной заботой, хотя вроде бы не должен. Но это, скорее, из разряда вызовов, которые ты сам себе бросаешь. А потом справляешься и чувствуешь себя успешным. На миг. Потому что затем появляется новый вызов и новая работа.
Юлия Муратова
