Летом 1865 года на сцене рыбинского театра был показан спектакль «Зачем иные люди женятся». Автор пьесы – актер одного из Императорских драматических театров Петр Иванович Григорьев (1806-1871 гг.). Помимо актерской работы, он известен как автор более 70 водевилей и драм. В его вышеназванном водевиле дебютировала 15-летняя Пелагея Антипьевна Стрепетова.
Дебют актрисы
Пелагея Антипьевна Стрепетова родилась в 1850 году в Нижнем Новгороде. Ее родители неизвестны. Девочку воспитала семья театрального художника Антипа Стрепетова. С детства Пелагея мечтала стать актрисой.
После более чем успешного дебюта Стрепетовой в «Зачем иные люди женятся» она два года выступала на сценах Рыбинска и Ярославля. В то время рыбинские и ярославские актеры составляли единую труппу. Идеалом актрисы для Пелагеи стала московская знаменитость Л.П. Никулина-Косицкая, игру которой она впервые увидела еще в Нижнем Новгороде. После Рыбинска и Ярославля Пелагея Стрепетова продолжительное время гастролировала в провинциальных театрах.
К 1871 году Пелагея Антипьевна уже играла роли, ставшие для нее главными: Лизавету в одной из лучших пьес русской драматургии – «Горькой судьбине» А.Ф. Писемского, Марью Андреевну в «Бедной невесте» и Катерину в «Грозе» А.Н. Островского.
В 1881–1890 годах Пелагея Антипьевна успешно работала в знаменитом Александринском театре в Санкт-Петербурге, где сыграла более 30 ролей. Ее творчество высоко ценили И.С. Тургенев и П.И. Чайковский. Портреты Пелагеи Стрепетовой написали выдающиеся художники Н.А. Ярошенко, В.М. Васнецов, И.Е. Репин.
«Потому что да»
Стрепетова оставила воспоминания о своем театральном пути, названные «Минувшие дни». Нас, рыбинцев, в этих мемуарах в первую очередь интересует описание театрального дела в Рыбинске:
«Трудно представить себе что-нибудь безобразнее тогдашнего рыбинского театра. Это было небольшое грязно-серое, деревянное очень ветхое, сараеобразное здание, почти без окон, с двумя подъездами: один, лицевой, так сказать, парадный – для публики, другой, задний – для актеров. Антрепренер (Василий Андреевич Смирнов – прим. автора) решительно ничего не понимал в деле искусства, что, впрочем, нимало не смущало его. Выработка репертуара, раздача ролей, постановка пьес всегда производилась самим хозяином. На репетициях он смотрел за порядком, кричал на рабочих, делал выговоры музыкантам, хористам, вообще распоряжался, приказывал, но до исполнения ролей ему не было ни малейшего дела… А то иногда вдруг Смирнову захочется показать артистам, что он тоже знает что-то в их деле, что и он человек сведущий. Тогда тотчас появляется стул возле суфлерской будки, и во все продолжение репетиции антрепренер лично следит за ее ходом, прерывая то одного, то другого из исполнителей такими замечаниями:
– Послушай, Т-ий, что ты это, братец ты мой?
– А что-с?
– Да ты, братец, совсем не играешь, совсем не то!… Потому что… потому что да…
«Потому что да» было поговоркой Смирнова, которую он употреблял почти на каждом слове, варьируя ее на разные лады.
– Как же прикажете, Василий Андреевич? – спрашивает подобострастно актер.
– Очень просто… потому что… потому что… кого ты играешь? Это, братец ты мой… это… ведь человек… да, да, потому что… это другой человек. Он бедовый! Да!
– Слушаюсь, Василий Андреевич, теперь я понял, – отвечает актер и продолжает дальше в том же тоне.
Таким образом Смирнов, бывало, раз двадцать остановит репетицию, делая замечания, в силу которых все роли в пьесе окажутся «бедовыми» и только, других характеристик – никаких».
В своих воспоминаниях Пелагея Стрепетова охарактеризовала и рыбинско-ярославскую труппу 1865 года:
«За время пятнадцатилетней кочевой жизни много мне приходилось видеть всяких трупп, и дурных и хороших. Но нигде я не встречала более мирной, согласной, дружной труппы, как в этот первый мой рыбинский сезон. Касательно талантов моих добрых сослуживцев и сослуживиц, к несчастию, я не могу сказать ничего лестного. Все они, за исключением Е.Ф. Красовской (Бурназовой) были не больше как артисты по ошибке. Мужской персонал, за исключением П.К. Красовского, представлял еще более печальное зрелище. Он блистал окончательным отсутствием дарований».
Смерть под куплеты
Антрепренер В.А. Смирнов происходил из крепостных крестьян. Ярославская купчиха Алексеева выкупила его на волю и вышла за него замуж. На средства Алексеевой Смирнов занялся антрепренерством.
Думаю, читатели уже составили свое мнение о личности В.А. Смирнова, но то, что он «отмочил» (извините за сленг) при постановке пьесы «Уголино» писателя и драматурга Николая Алексеевича Полевого (1796-1846 гг.), не укладывается в рамки здравого сознания.
Согласно сценарию героиню в «Уголино» убивают. «Убийство» происходит за кулисами. Смирнов же гибель героини вынес на сцену. Также написал для спектакля куплеты непотребного характера. В результате зрители лицезрели, как убийца стоял с занесенным над жертвой кинжалом, а хор все это время исполнял похабные куплеты. Лишь после этого следовал смертельный удар.
Деревянное здание театра в Рыбинске, на сцене которого играла Пелагея Стрепетова, стояло на городском бульваре, что вдоль реки Черемхи. И, конечно же, до настоящего времени не сохранилось. Но память о выдающейся актрисе рыбинцы бережно хранят. 30 августа 2014 года, в День города, в здании драматического театра открыли мемориальную доску Пелагее Антипьевне Стрепетовой.
Александр КОЗЛОВ,
сотрудник Рыбинского музея-заповедника
