В октябре 1960 году, выступая на сессии Генеральной ассамблеи ООН, первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев ошеломил слушателей: «Мы еще покажем Америке кузькину мать!» Американцы отнесли его угрозу на счет термоядерного оружия, которое спустя год испытали в СССР на полигоне на архипелаге Новая Земля. Проживающий в Рыбинске полковник в отставке Григорий Сливенко отвечал за сборку, хранение и подготовке к готовности «кузькиной матери» и других ядерных зарядов, суммарная мощность которых в сотни и тысячи раз превышала мощность атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки. Он и его товарищи по службе, обеспечив прочность ядерного щита нашей Родины в период «холодной войны» между СССР и США и их союзниками, обеспечили мир во всём мире.
Из Москвы – с курортным загаром
– Я родом из-под Сталинграда, – Григорий Михайлович называет современный Волгоград на героический манер, и уточняет, – Точнее, из города Котельниково. В 1953 году окончил школу, поступил в Киевское высшее инженерное авиационное училище ВВС. Окончил его в 1958 году по специальности «Инженерное электроспецоборудование самолетов».
Тогда же, в 1958 году, в его личном деле появилась запись о службе, связанной с испытанием ядерного оружия.
Молодые офицеры, в том числе Григорий Сливенко, проходили специальную переподготовку в Крыму в поселке Багерово под Керчью. В почтовом адресе значилось «Москва-400». Жены думали, что мужья в служебной командировке Москве, а они возвращались из командировки с курортным загаром.
– Григорий Михайлович, а вы знали, чем занимаетесь?
– А как же! Когда нас там переучивали, сообщили, что это такое.
– Наверное, были особые меры безопасности?
– Я прожил 82 года. Значит, все меры безопасности соблюдал, – в чувстве юмора ему не откажешь.
Но по большому счету, Григорий Сливенко сегодня – последний из сослуживцев, вместе с которыми работал на ядерном объекте под Полтавой. Не так давно ушел из жизни Григорий Кириллович Коваленко, который закончил службу в 1983 году в должности начальника сборочной бригады, прослужив бок о бок с тезкой Григорием Сливенко свыше двадцати лет в одной и той же воинской части 27826 в составе 43-й воздушной армии дальней авиации.
Как «глухонемые» ухаживали за «Наташами» и «Раечками»
Инженерную службу он проходил на специальном объекте – ремонтно-технической базе, которая представляла собой бетонное сооружение в склоне холма, окруженное земляным валом с двумя проездами для железнодорожного транспорта и автомобилей.
Тех, кто работал в РТБ, называли «глухонемыми». Специфика работы была связана с повышенной секретностью. Даже командир воинской части не имел допуска на ремонтно-техническую базу.
За 26 лет службы Григорий Сливенко имел дело со всеми ядерными и термоядерными изделиями авиационного назначения и участвовал во всех пяти этапах их сборки: первый этап – изделие находится в разобранном состоянии, пятый этап – в полной боеготовности его подвешивали под самолет.
В солдатском обиходе изделия носили женские имена – «Наташи», «Валентины», «Раечки». Григорий Михайлович объяснил, почему так:
– Вообще-то наши изделия назывались РДС – реактивный двигатель специальный. Мы это переводили иначе: «Россия делает сама». К примеру, на изделии есть обозначение 246 Н – это термоядерный заряд, где латинская буква «Н» обозначает химический элемент «водород». Мы латинскую букву воспринимаем как русскую букву «Н» – и изделие называем между собой «Наташей», если стоит буква «Т» – значит, это «Таня», если буква «Р» – будет «Раечкой».
Как «Большой Иван» стал «Кузькиной матерью»
В 1961 году специалисты ремонтно-технической базы воинской части под Полтавой собрали изделие АН602. В числе его создателей был академик Андрей Сахаров – поэтому изделие называют «сахаровским». Григорий Сливенко непосредственно не участвовал в сборке этого «сахаровского изделия», но воочию видел эту тяжеловесную махину с термоядерным зарядом мощностью 58 мегатонн. По железной дороге супер-бомбу под шифром «Большой Иван» доставили на военный аэродром в Мурманской области, куда прибыл предназначенный для ее доставки на полигон стратегический бомбардировщик-ракетоносец.
В октябре 1961 года термоядерный «Большой Иван» взорвался над поверхностью земли на полигоне Новая Земля. Ударная волна от взрыва трижды обогнула планету, в населенных пунктах в северной Норвегии вылетели стекла. Норвежцы выразили протест СССР, а в США осознали смысл хрущевского высказывания в ООН о «кузькиной матери».
Лично сам Григорий Михайлович полагает, что «Кузькиной матерью» американцы считают не конкретную водородную бомбу, которая была изготовлена в единственном экземпляре и должна была продемонстрировать всему миру мощь Советского Союза, а в целом советское термоядерное оружие. На ядерном объекте под Полтавой серийно собирали, хранили и обеспечивали готовность изделиям 246Н – водородным бомбам мощностью 5 миллионов тонн в тротиловом эквиваленте.
Ну, а возьми – и упади случайно ядерная или термоядерная бомба. Апокалипсис?
– Если изделие оторвется от самолета и упадет, то понадобится автокран, чтобы поднять его и погрузить на тягач, – пошутил Григорий Михайлович и уже серьезно добавил: – Советские ядерные изделия были самыми надежными и безопасными. На случай войны, когда возникала угроза захвата ядерных изделий противником, были разработаны специальные меры по их обезвреживанию с целью предотвращения ядерного или термоядерного взрыва.
Граница пролегла по судьбе
Григорий Михайлович мечтает съездить в Полтаву, где был его дом с 1958 года. Скоро год будет, как он оттуда переехал в Рыбинск к дочери Елене. В Полтаве у него остались сын с внуком. По телефону с ними много не поговоришь. Хочется проведать – как они там?
Заодно он хочет узнать, что с пенсией. Ему, как военному человеку, полковнику в отставке, ушедшему на заслуженный отдых в должности, соответствующей по категории должности заместителя командира дивизии, начислили хорошую пенсию за многолетнюю службу. Но вот закавыка: платят-то ему пенсионные деньги на Украине, а здесь, в России, он оказался без пенсии и без льгот, положенных ему, как ветерану подразделений особого риска, потому что не был решен вопрос с оформлением вида на жительство.
– Вот ведь как бывает! Я родился в России, большую часть жизни служил на Украине, завершил службу в Забайкалье, вернулся на жительство в Полтаву. Я давал присягу на верность единому государству. Я присяге не изменял. А теперь вынужден хлопотать о российском гражданстве, потому развалилась страна, которой всю жизнь служил, – Григорий Сливенко не может взять в толк, как такое могло случиться, что его жизнь и жизнь его родных, друзей, сослуживцев оказалась разделенной границей двух государств.
Александр СЫСОЕВ
Фото из архива полковника в отставке Григория Сливенко
