«Проханов-политик орет в мегафон все, что он думает о тех мерзавцах, которые его окружают. Проханов — частный человек всего лишь дает понять свое отношение к предмету — по степени язвительности своих шуток, по еле уловимой смене интонации».
Лев Данилкин, автор художественной биографии Александра Проханова «Человек с яйцом»
Василий Якеменко: «Вот вы, Проханов, наверное, если бы вы пришли к власти, вы бы меня арестовали, судили и расстреляли».
Александр Проханов: «Нет, что вы, я бы совсем другое наказание для вас придумал. Я бы запер вас в одиночке и заставил бы читать только книги Сорокина».
Писатель, публицист, оратор, «лидер патриотической оппозиции» Александр Андреевич Проханов в Тутаеве был грустен. Может, ему было скучно с местными журналистами, а может, положение так называемого лома (лидера общественного мнения) давило в широких патриотических плечах. Их, ломов, любят использовать на выборах провинциальные политтехнологи. Считается, что чем громче имя лома, чем эффектнее его высказывания по поводу кандидата, тем больше избирателей проголосуют за рекламируемую личность. Связь, конечно, неочевидная, но «звезды» эстрады, кино, телевидения и политики за хорошие гонорары, а может, из чисто альтруистических побуждений проявляют свои привязанности именно во время выборов. По каким соображениям приехал в Тутаев Александр Проханов (из столицы, сам за рулем Лексуса!), догадаться нетрудно. Выборы! Кандидаты! Борьба с коррупцией! Любовь к избирателю! Сделаем город чище! Лучше! Достойней! И прочая предвыборная атрибутика, слащаво пестрящая в агитационных плакатах и листовках кандидатов. В общем, так или иначе, Проханов в Тутаев приехал, и было ему явно некомфортно.
Принимающая сторона – одна из общественных палат наших территориальных соседей. Их – общественных палат – в Тутаеве две. Одна – в рамках административно-чиновничьего поля, другая – частная, созданная как некоммерческая организация. В Тутаеве все очень сложно. И дабы не запутаться окончательно, вопрос — за что бьется их частная общественная палата, уточнять мы не стали. Удовлетворились тем, что в палате есть комитет по борьбе с коррупцией. В ней есть председатель, который борется за депутатское кресло. И председатель этот сидит рядом с Прохановым. Последний должен быть в этой компании ломом. Должен, но явно не рвется. По крайней мере, блеска в глазах, как в былых передачах НТВ «К барьеру», и металла в голосе, как в нынешних «Особое мнение» на «Эхо Москвы», увидеть и услышать нам не посчастливилось.
Будучи совершенно объективными (по крайне мере – стремясь к этому), скажем, что Проханов определил работу тутаевской палаты (частной) и ее комитета (антикоррупционного) как правильную. Отозвался о палате положительно. Но осадок остался. Блестящий оратор на встрече с тутаевскими и ярославскими журналистами был совсем не блестящ. Явно скучал и роль лома публично исполнял плохо.
Оживлялся Проханов на слове «Рыбинск». Кстати, наш город писатель вспоминает довольно часто в эфирах «Эха». Повод – визит в 2008 году на НПО «Сатурн» (Проханов упорно называет предприятие «Рыбинскими моторами»). Визит был организован в честь юбилея технического директора. Приглашали Проханова и Веллера. Веллер не приехал. Видимо, зря, потому что Проханова предприятие и его отдельные персоналии вдохновили несказанно. После этого он даже опубликовал в своей газете «Завтра» серию статей под названием «Великомоторный шовинизм». Статьи, лингвистически блестящие, пестрят страстными эпитетами и редкой динамикой: «Металлическое диво, от которого невозможно отвести глаз. Таинственные переливы металла. Драгоценные вспышки… Легчайшее сияние… Двигатель — как сосуд, в котором заключена загадочная субстанция. Реторта, в которой накоплена гигантская дремлющая энергия. Животворящая матка, перевитая венами и артериями, нервными волокнами и тончайшими оболочками, из которой родится небывалый младенец, — будущий повелитель мира»… Это – о турбореактивном двигателе АЛ-31 ФП. А вот о городе: «Здесь, в Рыбинске, в «проклятые девяностые», среди какофонии и безумства, бандитских «стрелок» и стариковских самоубийств, гульбы и отчаяния — возник вихрь. Среди распадающегося народа, обреченного общества, торжествующей энтропии появилась крохотная воронка, завертевшая мир в обратную сторону»… Дальше еще о свисте пуль, кипящем море «рынка»: мелкотоварного и бандитского, «челночного» и пивного, тупого и мелкотравчатого… Помните, как все это было в Рыбинске? Нет? Читайте газету «Завтра», сентябрь 2008 года. Проханов помнит.
А вот там же о самом предприятии: «…на огромных территориях лежал мертвый, никому не нужный завод, подобный выбросившемуся на берег киту, и мелкие хищники догрызали его сгнившую плоть. Это был мертвый кит великой советской индустрии. Символ поверженной империи, которой не суждено возродиться. Поруганные деяния отцов, их оскверненные могилы и выброшенные из склепов кости»…
Этот стон язык не повернется назвать газетной статьей! Добил образ «животворящей матки», которая, видимо, вынашивает зародыш двигателя военного истребителя. Дабы затем носить в уже самолетном чреве смертоносные бомбы. Впрочем, Проханова всегда восхищала военная мощь государства.
Проханов – не политик, не оратор и не журналист. Он – Поэт с большой буквы. Его лирические образы, изложенные в публицистической прозе, всегда будут предметом вечной зависти провинциальной прес-сы. Наверное, поэтому он – лом, а мы – публика, задающая вопросы.
В Тутаеве вопросов к Проханову было мало. То ли журналисты пресытились пророчествами скорой гибели России, то ли не желали портить рекламное мероприятие кандидатов. Мы старались заполнить пустоты общения. Получали ответы, которые, упуская поэтические образы и здоровый сарказм (да простит нам Проханов скудость нашего языка!), укладываются в несколько слов: сегодняшний русский народ, который 15 лет находился под мощнейшим воздействием либеральной пропаганды, лишен национальных основ. Нужно вернуть русскому народу коллективистское свойство. И консолидированный русский народ, который, будучи консолидированным, строил великие храмы, церкви, создавал великое оружие и осваивал великие пространства, снова будет способен коллективно, не в одиночку, строить свободное общество.
Излагать Проханова – дело неблагодарное. Он не просто классно пишет и говорит, он делает это в такой едко-саркастической и даже гротескной манере, что на бумажном листе запросто могут появиться кляксы и дыры.
Примерный вопрос: может, России не держаться за большие территории, отдать что-нибудь японцам, китайцам, на маленькой земле порядок навести легче?
Примерный ответ: конечно, надо отдать. Сахалин, Камчатку, Урал – такая нерентабельная территория! Вместе с русскими отдадим. Народ у нас тоже нерентабельный, содержать его невыгодно. А столицей оставшейся после раздачи земли сделаем Тутаев.
В общем, трудно Проханова излагать. Он блестяще пишет и говорит. Вот выдержки из радиоэфира «Эхо Москвы» на следующий день после визита в Тутаев:
«Я сел в автомобиль, промчался 300-400 километров и оказался в городке Тутаев. Я туда приехал, чтобы помочь моим младшим товарищам, друзьям, которые там ведут изнурительную борьбу за преодоление кошмара тутаевского, который является частью российского кошмара. Тутаев – этот город по обеим сторонам Волги раскинулся, и в нем потрясающей красоты церкви… И в этой святой стороне, где все дышит святостью, красотой и обилием, — кошмарная жизнь людей. Как можно было довести жизнь нашего народа до такого кошмарного положения? Город Тутаев: асфальта на улицах нет, машина моя брыкалась в ямы. Все городские заведения изношены. Завод, который совсем недавно был флагманом моторостроения, сейчас практически перестал работать… Люди перестали верить, они превратились в тихие тени. Этот взгляд русских женщин и пожилых людей – я его не могу выносить без боли, без скорби, что произошло? У города есть бюджет, как у всякого города – большой или маленький, но бюджет. Этот бюджет идет на больницу, на школу, на асфальтирование улиц, на проведение праздников Дня города. Все эти бюджеты разворовываются, они все уходят… Сейчас идут выборы по всем городам и весям – вот эти чиновники, сытые, наглые, улыбающиеся, со вставными зубами, с пенсне, элегантные, с надписью: «Я люблю тебя, Тутаев», «Мы делаем дело, а вы посмотрите на наши чистые руки» — это чудовищно на фоне этих заброшенных, несчастных городов.
Я просто шел по Тутаеву – эти разрушенные срубы, эти дырявые окна, зловоние. На город напали крысы, город находится во власти крыс…, которые поселились в многоэтажных жилых домах, построенных уже при советской власти. И небольшая когорта людей, таких русских пассионариев, бьется за то, чтобы сместить вот это воровское сословие».
Поскольку в Тутаеве одновременно с Прохановым были и мы, подтверждаем: дороги здесь – дрянь, и машина наша тоже все время «брыкалась в ямы». Чуть съехал с трассы – все, цивилизация кончилась. «Тихих теней», правда, на улицах не встречали. Все больше вполне вменяемые личности, мало отличные от рыбинского электората. Крысам, может, здесь комфортно, но о нападении полчищ грызунов на Тутаев впервые услышали от Проханова. А «русские пассионарии»… они, конечно же, сопровождали Проханова в его тутаевском вояже, сидели с ним рядом на пресс-конференции, водили в церковь и, очевидно, снабжали информацией. О крысах, «тихих тенях» и злодеях-чиновниках.
По поводу чиновников, выборов и коррупции мы вопрос свой все-таки задали. Вот «пассионарии» громят нынешнюю власть. Но давайте вспомним: точно так же под флагом добра избирался бывший глава Рыбинска Степанов – позже против него возбуждали уголовное дело по факту взятки, закрыли за недоказанностью, но, как говорится, осадок остался. Сдвижков в предвыборную пору казался таким милым и заботливым – теперь осужден на 7,5 лет строгого режима. Тутаев не далеко ушел от Рыбинска: коррупционные скандалы разгораются здесь с завидной периодичностью. Где уверенность, что нынешние «пассионарии», которых поддерживает Проханов, чем-то отличаются от сегодняшней тутаевской власти? Ответ был правдив до боли: устал народ, перестал верить, и в этом трагедия России. Действительно, спорить не о чем.
… В публичном Проханове все преувеличенно. Если восторг – то феерический, если трагедия – смертельная. В нем нет полутонов, он точно знает, что хорошо и что плохо. И даже если его «белое» вдруг становится для него «черным», искусство оратора позволит объясниться с народом. Там, где не хватит фактов, поможет сарказм, гротеск, эмоция.
Еще Проханов пишет новый роман «Скорость тьмы». В романе будет город Рябинск и много узнаваемых персонажей. Обещает закончить роман к концу года, а после этого обещает «восстание прототипов». Стало интересно: кто узнает себя в героях романа? Будет ли «Скорость тьмы» добротно-реалистичная, как «Надписи», или уродливо-гиперболическая, как «Политолог». Но подробности автор скромно не разглашает.
Бурная жизнь «лидера патриотической оппозиции» гонит его по городам и весям. Москва – Тутаев – Москва – Рыбинск. У нас тоже выборы. И тоже кошмар, но рыбинский. И есть, наверное, пассионарии, готовые биться за то, чтобы «сместить воровское сословие». И им тоже нужны ломы.
Рыбинск. Предвыборная «гонка»-2009. «Один из кандидатов и возможный председатель жюри конкурса «Идеи перемен», объявленного в связи с теми же выборами, выступил на днях в рыбинской авиационной академии в тандеме со «специальным гостем» — Прохановым. Порыв, рывок, самопожертвование – это из надрывной речи гостя. Рыбинск – на пороге (или на крыльях?) перемен – это по версии телеканала, дружелюбно освещавшего встречу «ломов» с молодежью. Инновации, инвестиции, инициативы – это, конечно, от кандидата. Либо у нас коллективное дежавю, либо все это где-то мы уже слышали.
…И вот в выборах на первое место выходит довод: мол, эти, конечно, плохи (мы-то с вами понимаем!), но что поделать, такова судьба… на нет и суда нет… против лома нет приема, а у нас и лома нет… Стало быть, так тому и быть. И не трогайте, а то еще хуже будет…
