Домой История Не все одинаковые

Не все одинаковые

0

История, рассказанная нашей читательницей Антониной Мамай о военном детстве своего мужа Николая, необычна хотя бы тем, что образ немецкого солдата идет в ней вразрез с традиционным восприятием изверга-захватчика. Чесать всех под одну гребенку, конечно, можно, но прически все равно получаются разные. Так и идеология порой бывает бессильна против памяти конкретной личности.

Война. Украина оккупирована немецкими войсками. В селе Петровка Черниговской области квартируют фашисты. В хате Порфирия Мамая остановился немецкий генерал. Сам Порфирий с первых дней наступления ушел на фронт. Он тогда еще не знал, что осколком снаряда ему разнесет полголовы, после чего он поправится, дойдет до Берлина, героем вернется в родное село, а в мирное время долгие годы будет возглавлять колхоз. В ту пору все мысли солдата занимало только одно: «Как они там? Как дети? Как красавица-жена?». Супруга Порфирия действительно была женщина привлекательная, складная да и хозяйка отменная. Не удивительно, что именно ее хату облюбовал вражеский начальник. Не дай Бог ни одному мужчине пережить те кошмарные картины, которые рисовало воображение Мамая. Однако действительность оказалась совершенно иной…

— Перестань кутаться в платок и чернить лицо, я же вижу, что ты молодая женщина, — сказал генерал статной украинке, старательно скрывающей внешнюю привлекательность под грязной косынкой и слоем сажи.

Говорил немец на чистом русском. Еще пару лет назад он учился в Москве, дружил с жителями нашей страны, а сейчас его форма заставляет красивую женщину изображать старуху. Генерал поморщился от отвращения к самому себе:

— Не бойся, пока я здесь, ни один волос не упадет с твоей головы. И односельчанам передай, что паскудствовать своим подчиненным я не позволю.

Осмелев, женщина подняла глаза и упрямо сказала:

— Для чого вы пришли? Только вшей наберети и тикати от нас будете.

Немецкий начальник промолчал, он тогда не предполагал, что ее слова окажутся пророческими. Не смог найти слов, чтобы объяснить ненавидящей его селянке, что сейчас стоит перед ней и чувствует ее липкий страх только потому, что он – гражданин своей страны и военный. Мысленно генерал вновь послал проклятия в адрес своего фюрера, которого открыто называл не иначе, как «свинья».

Сыну Порфирия Коле тогда шел четвертый год. Он не понимал, что делают семь мужчин в форме в их доме, но после урока, который преподнес ему немецкий врач, четко уяснил: близко к ним подходить не стоит. Доктор очень любил готовить и часто целыми днями проводил на кухне. Вкусное угощение доставалось и детям. Их сажали за стол и разрешали есть, что угодно и сколько угодно. Однажды немец в очередной раз пек блины, ловко подкидывая румяные круги над сковородкой. Расшалившийся Коля бегал рядом и ненароком толкнул повара. Блин упал на пол, и это привело немца в ярость. Схватив раскаленный ухват, он ткнул им мальчику в ногу. Ожог малыш получил серьезный, нога распухла, на коже вылезли огромные волдыри. Коля весь день проплакал от боли, лежа на печи.

Вечером пришел генерал. Увидев зареванного ребенка, он сильно и отрывисто кричал на странном «лающем» языке. Потом к мальчику пришел тот самый врач, долго мазал его ногу какой-то жидкостью, кормил блинами с повидлом и маслом, повторяя: «Верцайх мир, верцайх, Коля». Только потом, когда Николай Мамай стал постарше, он узнал, что в переводе с немецкого это означает «прости меня». Правда, один раз мальчуган получил ощутимый подзатыльник и от немецкого начальника. Генерал, увидев, что мальчик сидит на печи и играет с автоматом, небрежно брошенным кем-то из солдат, со словами: «Автомат, бах!» — отвесил ему крепкого «леща».

Сейчас Николай Порфирьевич понимает, чем обязан вместе со своими односельчанами тому генералу. Вражеский начальник держал своих солдат в ежовых рукавицах, не допуская беззакония и глумления. Спал на соломе, не посмев взять силой супружескую кровать. Спрашивал разрешения сорвать с дерева яблоко, в то время как ветки ломались под тяжестью плодов.

Спустя какое-то время немцы ушли. Через какое время они вернулись, Николай Порфирьевич не помнит. Но в память врезалось, как однажды на пороге их дома появился грязный худой мужчина, в котором они с трудом узнали прежде такого аккуратного фашистского генерала. Советские войска тогда шли в наступление, и разбитая армия фюрера бежала. Отступая, генерал вновь оказался в Петровке. И мать Николая Порфирьевича приютила «врага», дала ему на дорогу еды…

Предыдущая статьяИх воспитало рыбинское небо…
Следующая статьяСамый красивый «многоуважаемый» шкаф

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.