Домой Происшествия Я ЗНАЮ ПАРОЛЬ, Я ВИЖУ ОРИЕНТИР

Я ЗНАЮ ПАРОЛЬ, Я ВИЖУ ОРИЕНТИР

0

Замела «МЕТЕЛЬ»

Под особым вниманием оказался транспорт: усиленные посты появились на железнодорожных и автовокзалах региона, сотрудники полиции проверяли междугородние маршруты, вели разъяснительную работу с водителями и пассажирами.
По первоначальной информации, оперативные службы искали троих подозреваемых, возможно, причастных к террористической деятельности. На руках у сотрудников полиции была ориентировка с описанием внешности разыскиваемых. Кроме девушки-брюнетки разыскивались еще двое мужчин. У одного из подозреваемых была особая примета в виде шрама на руке. Среди наших читателей нашлись очевидцы, которые видели, как подходящих под описание мужчин полицейские просили показать правую ладонь.
Параллельно с поисками возможных преступников в Рыбинске прошли оперативные совещания с представителями охранных агентств на предмет противодействия терроризму. Как рассказали нам в охранном агентстве «Святогор», 23 октября им пришлось применить теорию на практике.
— В одном из павильонов Сенного рынка нашими сотрудниками была обнаружена оставленная сумка. Действуя согласно инструкции, мы обеспечили эвакуацию работников, оцепили помещение и вызвали оперативные службы. На место прибыл кинолог с собакой, которая не обнаружила наличия взрывчатых веществ. Буквально через несколько минут в магазин обратилась бабушка, объясняя, что забыла здесь свою сумку с продуктами. В итоге ситуация благополучно разрешилась, но бдительность наших сотрудников прошла, как говорится, проверку боем, — рассказал генеральный директор Сергей Пряхин.
Напряженная ситуация наблюдалась в городе и 23 октября. Теперь полицейские были замечены в районе Центра лыжного спорта «Демино». При этом никаких комментариев от правоохранителей в СМИ не поступало. Объяснения всему происходящему удалось получить только в среду к вечеру.
— С 21 по 23 октября 2013 года Оперативным штабом в Ярославской области проведено тактико-специальное учение «Метель-2013» по поиску условных террористов и пресечению террористического акта в ОАО «Центр лыжного спорта «Демино», — пояснили «Рыбинской неделе» в пресс-службе УМВД по Ярославской области. — В ходе учения проверена организация управления и взаимодействия силовых структур при подготовке и проведении контртеррористической операции по пресечению угрозы совершения террористического акта и минимизации его последствий. По результатам учения будут выработаны дополнительные меры по противодействию возможным террористическим угрозам.

Ar9jNMnsH0IT0jWvMR2ldmERVmGJZT6IМасштабные учения прошли в ЦЛС «Демино»

Bn3ju7PweM5Ukp89uph18bvkzjuU8Qi7

biiBUAAft0a7KLci4hn9OGqM3nz2XNPBВзаимодействие силовых структур проходило в режиме строгой секретности

Радкальный леопард

По стечению обстоятельств, под одно из описаний предполагаемых террористов попала главный редактор газеты «Рыбинская неделя» Светлана Израйлева, которая на себе ощутила, что значит оказаться в поле зрения правоохранительных органов.
— Сложно сейчас брюнеткам. Если у тебя темные волосы, брови и глаза – ты уже потенциальная шахидка, несмотря на деда-казака и провинциальный говор. Даже коронное рыбинское «Че хоть?» не спасает. 22 октября у меня 4 раза проверили документы. Началось все на ярославском вокзале, куда меня черт дернул зайти, чтобы выпить кофе в ожидании автобуса на Рыбинск. Над кофейной картой размышляла я недолго.
«Разрешите ваши документы», — раздалось за спиной, и прозрачно-голубые глаза девушки–полицейского вцепились в мои непрозрачно-карие. Посетители кафе, подняв полинялые «петушки» от пластиковых стаканчиков, с интересом следили за представлением, словно ожидая мыльный женский рестлинг.
Я знаю, что ни в чем не виновата. Документы у меня с собой. Билет на «500Т» тоже. В сумке — редакционное удостоверение и несудимое прошлое. И откуда только взялся этот комок в горле? Я протянула паспорт, поинтересовавшись, чем, собственно, обязана. Нет, украинские корни (или какие там, мама?) представлялись девушке-полицейскому не просто кавказскими, а еще и радикально настроенными.
— Подходите под ориентировку, — это объяснение, по-видимому, должно было меня удовлетворить. Девушка позвала коллегу, и теперь они вцепились в меня в 4 глаза, словно искусствоведы, решая, — подделка или оригинал. Я потянулась к мятому черно-белому листку ориентировки в руках полицейских. Удалось зацепить лишь леопардовый платок, завязанный на мусульманский манер, и темные брови.
— Я бы такой платок не надела, — выдвинула я последний аргумент следом за билетом на автобус. Не знаю, что в итоге сработало, но записав ФИО, паспортные данные и синее пальто, полицейские меня отпустили. Решив, что вернуться в кафе, из которого ушла в сопровождении правоохранителей, — дело чести, я стойко выдержала понимающие взгляды «петушков» и купила-таки капучино.
Второй пост был на перекрестке Ярославского тракта и Окружной. Вошедший полицейский, как мне показалось, сразу посмотрел на место №9, уже зная тревожную информацию о приближающейся к городу радикально настроенной леопардовой опасности в синем пальто, но документы решил проверить у молодого парня азиатской внешности. А вот начальник ГИБДД г. Рыбинска Андрей Пушкин на третьем посту на отворотке на проспект Батова мимо меня не прошел.

hxRAY8qrR91J9XVVJywYulVk1yurr4KuСветлана Израйлева: «У меня один вопрос к составителям фоторобота — за что?»

— Прошу вас выйти из автобуса, — произнес он после очередного синеглазого сканирования моих украинских (или каких там, мама?) корней. Порадовавшись, что кроме меня из автобуса вызвали еще одну брюнетку и парочку мужчин, на этот раз я достала и удостоверение, и диктофон. Подробностей начальник ГИБДД толком не рассказал, вежливо извинился за доставленные неудобства, но удостоверение все же проверил, после чего разрешил вернуться в салон.
Заметив людей в форме в районе автовокзала, мой оптимистично настроенный сосед пошутил: «Готовьте документы», и, конечно, оказался прав. На этот раз корни проявились, видимо, максимально ярко, потому что из автобуса меня сопровождали уже люди в бронежилетах, а «принимающие» в штатском пообещали отвезти меня «кое-куда».
Представив себе подземные казематы и бьющий светом прожектор, я мысленно начала перебирать все возможные доказательства своей невиновности. Стойкая неприязнь к леопардовой расцветке была самой убедительной.
— И фамилия у нее какая-то странная, — донеслось издалека, я погрустнела и впервые в жизни пожалела, что в свое время не оставила девичью. Но отчего-то вдруг раздумав меня куда-то вести, люди в форме и без нее опять записали ФИО, паспортные данные и чего-то еще, разрешив Колобку катиться дальше.
Когда на ж/д вокзале меня окликнул незнакомец в черном и махнул чем-то красным, я уже была готова. Без слов вытащила документы, сообщила адрес по прописке, а чтобы не задерживать людей, протянула визитку:
— Тут все мои данные, включая сотовый телефон, если что — звоните.
— Не в первый раз, что ли? – протянули изумленные спецагенты.
— За последние два часа — четвертый.
— Но вы действительно похожи… Если платок надеть… — словно извиняясь за настойчивость, парни дали мне рассмотреть «образец». В нем говорилось, что все разыскиваемые были славянской внешности…
Но окончательно меня добило сообщение о том, что это учения. У меня один вопрос к составителю фоторобота вымышленной террористки – за что?

Носитель ценностей

То ли карма у нашей редакции такая, то ли людям, пережившим одинаковые события, вместе работается легче, но оказалось, что и наш постоянный автор, сотрудник рыбинского музея, интеллигентнейший во всех отношениях человек, Сергей Овсянников в свое время тоже был заподозрен правоохранительными органами, да не абы в чем — в вывозе культурных ценностей!
— Году так в 98-ом Министерство культуры решило подарить музею несколько литографий довольно известного советского художника Георгия Верейского. И тут, когда мы уже собрались ехать в Москву, музейный «уазик», доживавший последние годы, очередной раз сломался. Я вызвался съездить сам на поезде. Велика важность — привезти несколько листов бумаги, даже упакованных в папке, — подумал я. К тому же, честно говоря, у меня в столице было личное дело. Мы тогда вместе со всеми родственниками наскребали деньги на покупку квартиры. Цены на жилье, как помните, считались в долларах, а обменять рубли на доллары в Москве было значительно выгоднее, чем в Рыбинске. В оставшееся же до поезда время можно было попытаться попасть на какую-нибудь интересную выставку.
Если первую часть своего плана я выполнил еще довольно ранним, по московским меркам, утром, то с мечтами о выставке вскоре пришлось расстаться. Мало того, что гравюры оказались довольно большими, так коллеги из министерства оказались еще и необыкновенно щедры. В дополнение к работам Верейского нам приготовили тульский самовар, к счастью, не ведерный, а также несколько творений художника из дальневосточного Благовещенска Александра Тихомирова. Этот оригинальный мастер работает в технике, которую он назвал «оконопись». Ее особенность заключается в том, что мастер берет в качестве основы доску от оконной ставни или же двери, доску старую, рассохшуюся, с остатками нескольких слоев отстающей краски и следами гвоздей. Именно на такой доске художник и пишет свою работу, обычно, на религиозную тему. Две коробки – с самоваром и с «оконописью» -, как и папку с гравюрами, в министерстве тщательно упаковали прочным швейцарским скотчем, украшенным красным орнаментом, который и сыграл свою роковую роль…

Os98TrtE4tYPPTeMXb9Kkhiy6scacq5l

Современная «оконопись» показалась «экспертам» иконами эпохи Ивана Грозного

С таким багажом ходить по столице было нереально. Оставалось лишь добраться до Белорусского вокзала, сесть в зале ожидания и ждать свой поезд. Так я и поступил. В огромном зале народу сидело много. Вдоль рядов ходил долговязый милиционер. Я придвинул к себе коробки и собрался приступить к чтению купленной газеты. И тут я услышал:
— Молодой человек, а что в коробках?Я поднял голову – передо мною стоял милиционер, явно привлеченный злополучным ярким скотчем. Почему-то в голове мелькнуло нехорошее предчувствие. Впрочем, врать было бессмысленно, к тому же, все сопровождающие документы у меня были.
— Да вот, культурные ценности везу, — улыбнулся я. Глаза милиционера загорелись:
— Документы есть?- Конечно!
— Сидите здесь, никуда не уходите… — побежал он куда-то, бросив на бумаги лишь беглый взгляд. Не прошло и десяти минут, как передо мною предстал наряд во главе с немолодым капитаном. Тот на сей раз внимательно изучил документы. Сделал несколько толковых замечаний (где-то не расшифрована подпись, где-то не поставлена дата), вернул бумаги и попрощался, порекомендовав впоследствии быть внимательней.
От всех этих событий я испытал небольшой стресс. В дальнем углу зала располагалось что-то вроде буфетика, и я решил, что стакан кофе мне сейчас очень не помешает. Перебравшись вместе со всем своим «барахлом» в этот угол, я отхлебнул кофеек … и замер. Там, где я недавно сидел, снова ходил уже знакомый долговязый милиционер и кого-то целенаправленно искал. И я даже понял, кого – МЕНЯ! Я смело помахал рукой: дескать, я тут, я не прячусь. На этот раз милиционер подошел с каким-то молодым парнем в штатской кожаной куртке. Тот махнул удостоверением: младший оперуполномоченный такой-то.
— А теперь расскажите нам, что у вас в этих коробках… на самом деле!
— То есть? – не понял я, — ведь только что документы проверяли?
— Я тебе такие документы за полчаса нарисую! Показывай, что там у тебя такое!
И тут у меня внутри что-то поднялось. Я, обычно очень мирный человек, вдруг тихо взъярился.
— Дружок, ты хочешь, чтобы я тут тебе перед всем вокзалом тряс сокровищами культуры? Как это понимать? Показываем, чтобы местные бандиты знали, на кого обратить внимание?
Ох, зря я так завернул, хотя, наверное, все равно все было бы так же. Парень, слегка изменившись в лице, прошипел:
— Так, я хотел, как лучше… ну что ж, пошли в отделение.
И мы пошли в отделение милиции Белорусского вокзала. Я нес свой неудобный багаж, а милиционеры гордо шли сзади. В отделении мои коробки распаковали и при виде «оконописи» просто ахнули: «Вот что ты там прячешь! Где ты стащил эти иконы?!»
Время было еще вполне рабочее, и я предложил позвонить в министерство, но это, казалось бы, простое и понятное предложение было гневно отвергнуто: «У нас здесь не телефонная будка!» Дело было в те времена, когда мобильные телефоны были лишь у состоятельных граждан, к которым я явно не относился.
— Вот сейчас придет эксперт и скажет, что это у тебя такое, — заверили меня.
«Эксперт» — юноша, глянув на щелястые доски работ Тихомирова, с пафосом воскликнул:
— Да ты что нас тут — за дураков держишь? Гляди, доски-то какие старые! Натуральный Иван Грозный!
Мои указания на годы создания, заботливо проставленные художником в углу каждой работы и на ее обороте, не возымели никакого действия: мы тебе легко любую дату нарисуем. Потом приходили другие «эксперты», которые вели себя совершенно одинаково. При этом выражение «да что ты нас за дураков (вариант – «лохов») держишь» звучало так регулярно, что я решил с ним осторожно согласиться. За полчаса до отхода поезда я совсем утвердился в этой мысли, однако еще через 15 минут мне вернули документы и вещи, выставив на улицу с раскрытыми коробками. Выпросив в ближайшем киоске скотч и как-то приведя их в порядок, я потрусил к поезду.
Прибыв в Рыбинск ранним утром, я потащил многострадальный багаж домой. У соседнего дома милиционер заводил машину.
— Парень, а что у тебя в коробках?
Истерично хихикнув, я выдавил:
— Культурные ценности.
Сергей ОВСЯННИКОВ, сотрудник Рыбинского музея-заповедника

Предыдущая статьяГОРОДСКИЕ ПРОБЕЛЫ
Следующая статьяИНФОРМАЦИЯ ОБ УСЛОВИЯХ ОКАЗАНИЯ БЕСПЛАТНОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ ГРАЖДАНАМ НА ТЕРРИТОРИИ ЯРОСЛАВСКОЙ ОБЛАСТИ

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
пожалуйста, введите ваше имя здесь

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.