В этом году исполняется 35 лет со дня одной из самых страшных катастроф в истории человечества. В день трагедии, 26 апреля, у памятника жертвам радиационных катастроф собрались ликвидаторы аварии на Чернобольской АЭС, ветераны подразделений особого риска и их родственники. В числе присутствующих был подполковник запаса войск химической и биологической защиты, руководитель лекторской группы «Союз-Чернобыль» Владимир Васин.
Владимир Васин еще до Чернобыля знал, насколько опасна радиация. После окончания Костромского военно-химического училища, он был начальником химической службы в городе Душети Грузинской ССР. Окончил инженерный факультет Военной Краснознаменной академии химической защиты имени Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко. Являлся начальником химической службы воинской части в поселке Мулино Горьковской (сейчас Нижегородской) области.
В Чернобыле Владимир Васильевич с 30 апреля по 7 августа 1988 года командовал войсковой частью № 55118, входившей в 26-ю Кинешемскую бригаду химической защиты. Военный состав занимался разведкой, санобработкой и спецобработкой. Васин участвовал во всех заданиях вместе с военными.
Одна рота —водители авторазливочных станций. Вставали военные в пять утра, в шесть начинали работать, чтобы пылеобразование было меньше, рассказывает Васин. Машины смывали дорожную радиоактивную пыль перед автобусами с ликвидаторами. При использовании горячей воды летом асфальт высыхал и снова покрывался пылью уже через несколько минут, холодной обработки хватало на 20. Это была самая долгая по времени работа.
Другая рота занималась дозиметрической разведкой перед дезактивацией помещений Чернобыльской АЭС. Задания под третьим блоком были очень опасны.
— Откачали там воду, а на стенах остались участки с очень высоким уровнем радиации, — рассказывает Владимир Васин. — Долбили бетон на 15-20 сантиметров небольшой кувалдой и зубилом. Работать нужно было очень аккуратно, чтобы не задеть кабель с высоким напряжением, который проходил по стенам. Тогда могло произойти замыкание — двери блокировались, а в подвал поступал инертный газ, чтобы прекратить возгорание. Люди могли не вернуться с задания, но никто не отказывался — такой у них был патриотический подъем.
Работал Владимир Васильевич и на четвертом разрушенном энергоблоке, где уровень радиации зашкаливал. Машины подвозили туда пульпу, которую сливали в цистерну, прикрепленную к трактору. Стены четвертого блока покрывали марлей и распределяли по ним мощной струей смесь, подаваемую насосом. Когда она застывала, сворачивали слои в рулоны и увозили за пределы станции. Однако доказать, что он там работал, Васин так и не смог. Документы, книги учета становились радиоактивными, их перепечатывали, потом уничтожали. Часть информации при этом терялась.
За вновь пребывающим на станцию для работы человеком сразу закреплялся так называемый «поводырь» — провожатый, который первую неделю показывал, в какой зоне можно отдохнуть, прогуляться, а где не следует оставаться больше минуты. Уровень радиации каждого военного строго контролировался. Превышение нормы грозило бы руководству наказанием, поэтому за этим строго следили. Радиометристы собирали в конце дня дозиметры военных и фиксировали данные.
— Был случай, когда вечером обнаружили, что у одного солдата зашкаливает датчик, — рассказывает Владимир Васин. — На следующий день вместе со специалистами военный должен был показать места, в которых был. Данные со всех точек фиксировались, по возвращению делали контрольные замеры. Впоследствии солдат признался, что оставлял прибор у опасных точек специально — чтобы быстрее вернуться домой. Был шутник, который хотел отправил по почте щепотку пыли с четвертого блока теще, чтобы доказать, что он там был. Все это сразу же пресекалось.
Владимир Васильевич гордится тем, что никто из его солдат не получил высоких уровней радиации и впоследствии не погиб. Единственный, как он говорит, кому «досталось» больше всего, был сам командир.
— Последний месяц пребывания в Чернобыле я провел на кровати, — рассказывает подполковник. — Меня долго лечили активированным углем, давали жидкие растворы пищи — к тому времени я не мог есть. У меня до сих пор скачет давление, случаются головные боли. Как я часто говорю на лекциях, Чернобыль дал мне инвалидность третьей группы и Орден Мужества.
В своих рассказах Владимир Васильевич часто сообщает, какую опасность представляет радиация, приводя при этом шокирующие примеры.
— Был такой случай: жена одного ликвидатора не поверила, что муж находится в критическом состоянии. Стала проситься к нему на свидание, но врачи категорически отказывали, говорили, что это очень опасно. После многочисленных запретов, она все же настояла на своем. Через несколько часов после свидания смужем она скончалась.
По словам ликвидатора, радиация на всех людей действовала по-разному: на одних в большей степени, на других в меньшей. Тоже самое было и с животными. Васин смеется — звери с двумя головами ему не попадались, но некоторые представили фауны серьезно мучились.
— Могу с уверенностью сказать, что выжили в основном кролики, потому что они прятались в подпольях, — делится Владимир Васин. — Птицы не приближались к четвертому блоку на полкилометра, хотя, к примеру, ворон может держать радиацию до 300 рентген.
Сын Владимира Василевича не верил всем рассказам отца, считая многое в них выдумками. Молодой человек решил лично в этом убедиться, отправившись на экскурсию в «зону отчуждения». Он сверил все фотографии и факты, рассказанные Владимиром Васиным, и согласился после поездки с каждым словом отца. Сам подполковник заметил, что относится отрицательно к таким экскурсиям, потому что считает их опасными для здоровья.
— Уровень радиации в той зоне будет держаться до трехсот лет, — отмечает Владимир Васин. — Некоторый спад есть, но, на мой взгляд, он не значительный. Концентрация радионуклидов в зоне отчуждения до сих пор высокая, что не позволяет снять ограничения на проживание там.
В феврале этого года Владимиру Васильевичу исполнилось семьдесят лет, но, глядя на него, трудно поверить, что он подвергался воздействию высокой радиации и работал, как он сам утверждает, со всеми видами отравляющих веществ. Выглядит подполковник подтянуто и, по его словам, чувствует себя довольно бодро.
Наталия Колесова
